Как, вы еще в своем теле!. Алексей Леонтьевич Мильков

сюда стремительно вошел мужчина с перекинутым через руку плащом. Принимая Дмитрия за особу, приближенную к нему, воскликнул:

      – Умоляю, устройте мне свидание с Дмитрием Сорокопятовым, всего на три минуты. Слышал, он здешный обитатель. Я заплачу.

      – Я не знаю никакого Дмитрия Сорокопятова, – ответил Дмитрий.

      Подлинным бичом для него были корреспонденты, вторгающиеся в его жизнь. Он всегда нервничал при виде нахально проталкивающихся к нему с вопросами:

      “Как давно вы в медицине? Кто ваш кумир? Какие наработки вы привезли сюда с Земли? Какое место в вашей жизни играют женщины? Кто вам больше нравятся: блондинки, брюнетки, шатенки? К какой медицинской школе вы себя причисляете? Какие ваши любимые дисциплины? Почему вы затворничаете, вероятно, к императору легче попасть, чем к вам?”

      На эти вопросоизвержения трудно ответить даже нормальному человеку, поэтому Дмитрий отвечал одно и то же:

      – Я никому интервью не даю, и впредь давать не буду.

      Объективы подлавливали Дмитрия в самых неожиданных местах, поэтому его изображений по всей Мингале было хоть отбавляй. И под многими краткая биографическая справка. Текст её Дмитрий подобрал сам, поняв, что при столь неслыханном интересе к его персоне, непрерывно подогреваемом прессой, необходимо какие-то минимальные сведения о себе дать. И всё равно, в результате родился коллаж, где-то близкий к подлиннику, но с преувеличением от третьей силы. Передавалось: “четыре университета”, а где-то чередовался придуманный портрет с подписью от злопыхателей – “недоучка”.

      Звонили также из Военной Коллегии с настойчивой просьбой выступить у них. Затем на будущее напрашивались школы, университеты, государственные учреждения, даже детские сады.

      Бедные корреспонденты! Отчаявшись вступить в личный контакт, они стали искать окольных путей, но Дмитрий был верен себе, не попадался на удочку и никому и никаких интервью не давал.

      Мужчина ждал и не уходил.

      – Извините, я никакого отношения к нему не имею! – и на этот раз осадил Дмитрий посетителя. Тот снова перекинул через руку плащ и ретировался.

      Дмитрий сидел один и был свободен для наблюдений. Его задача состояла в том, чтобы увидеть так рекламируемый у мингалов обмен телами. Эти многочисленные парочки, группы выпивающих, смотрящих жадными глазами друг на друга. Они небесцельно встречаются тут. Неужели он лишится чудесного зрелища?

      Но ничего не мог заметить.

      Сегодня некая дамочка, туалет которой был особенно блистательным, с неким господином премило бодались лбами, при этом они мычали как полоумные.

      – Килин, Килин Клер, душечка! – повторяла она громко.

      – Аскаванасия – женщина моей не просто глубокоутробной любви, а воспетой воображением мечты! Я давно искал тебя! – выкрикивал он пошлятину.

      Но не она привлекла внимание Дмитрия, а этот самый высокий господин, с признаками военной выправки и командирского голоса. Мужчина был в светлом щеголеватом костюме, он поменял в течение вечера несколько