Ала ад-Дин и повелитель джиннов. Леонид Резников

этот бледный языкатый шакал в одних штанах и рванине на широких плечах!..

      – О славный метельщик – кхе! – улиц, блистающий своим непревзойденным мастерством – кха! – и столь виртуозно орудующий этим наидостойнейшим – кхо! – инструментом, – донесся до ушей Максима очень знакомый голос, и он повернул голову туда, где неподалеку от чайханы худой изможденный мужчина подметал метлой улицу, поднимая клубы пыли. – Не скажешь ли ты… а-апчхи!

      Максим подавился куском мяса и зашелся в кашле. Ахмед услужливо похлопал его по спине.

      – Что с вами, шеф?

      – Ты только посмотри, кого принесло, – кивнул Максим, вытирая с глаз невольно выступившие слезы.

      В этот самый момент мужчина огрел по спине метлой вопрошающего его оборванного старика, в котором Ахмед без труда признал своего бывшего хозяина.

      – Пошел прочь, старый ишак! Или еще захотел получить достойным инструментом по блистающей пустой тыкве? – выругался мужчина, потрясая метлой. – Ишь, еще издеваться будет. В гробу я видал это проклятое мастерство за два медяка! Двадцать пять лет мету улицы, а не скопил даже на похороны.

      – Но я только хотел… – закрываясь руками, проблеял Абаназар.

      – Что? тебе мало? Прочь!!!

      Абаназар, сгорбившись и непрестанно чихая, отошел в сторонку, оглядел чайхану и начал подниматься по ступенькам.

      – Уй-юй! – палка шашлыка выпала из ослабевших пальцев Ахмеда, и тот полез под курпачу. – Опять эта старая обезьяна. И как он только выбрался из ямы!

      – Ты куда? – ухватил его за штаны Максим. – Садись и ешь.

      – Не-е. Если он нас увидит… – донеслось из-под курпачи.

      – Вылезай, говорю. Если раньше он ничего не смог сделать, то сейчас и подавно ничего у него выйдет. Колдун он, похоже, еще тот.

      – Не скажите, шеф. Я таких ужасов насмотрелся у него, до сих пор икаю, как вспомню. Ик! Вот, видите? Только что ночью не мочусь. Да палач с острым топором пред ним словно безобидный младенец с погремушкой!

      – Стыдись, Ахмед! Это же обычный старикашка, – Максим как ни в чем не бывало продолжал уплетать свой шашлык, искоса поглядывая на вошедшего в чайхану колдуна. – Чего он стоит без своих колбочек? А заклинание – так пока он его выговорит (если вообще вспомнит), мы три раза выспаться успеем.

      – Вы так считаете? – не поверил Ахмед, но все-таки выбрался из-под курпачи и сел, прикрыв левую сторону лица тюбетейкой. – Шеф, куда он идет?

      – Сюда, тебя увидел, – серьезно сказал Максим. – Ты посмотри, как обрадовался!

      – О Аллах! – подскочил Ахмед, сильно побледнев и собрался опять лезть под курпачу.

      – Да пошутил я, пошутил.

      – Ну и шутки у вас! – выдохнул Ахмед, осторожно выглянув из-за тюбетейки.

      Абаназар, подслеповато щурясь, прошел мимо топчана, на котором сидели друзья, и осторожно заглянул в комнатушку, где неистово гремел посудой злой чайханщик.

      – О искуснейший из чайханщиков, – начал он, облизываясь и принюхиваясь к запахам, царившим на кухне, – чей несравненный шашлык…

      – Что?! –