Иней поздним летом. юлия рассказова

мелкие цветы. Инна оказалась босиком на мягкой, как бабушкино покрывало, зелени. Над головой у девочки синело небо, каким оно бывает только летом – высокое, что и взглядом не дотянуться до края. С редкими облаками – отбившимися от стада ангорскими овечками (деда как раз недавно рассказывал Точке про таких и показывал картинки в книжке). Овечки в небе явно шли на стрижку – их шерсть уже скрыла и ноги, и хвосты, даже головы были едва-едва различимыми.

      Потом девочка заметила парнишку. Он лежал в траве и жонглировал пятью матерчатыми мячиками. Вот только руки его при этом были раскинуты в стороны, а мячики крутились в воздухе сами собой!

      Инна громко рассмеялась, так это было красиво и забавно, попробовала подойти поближе, но у нее ничего не получилось. Как и раньше.

      Сны могут подарить нам крылья, но лишить голоса или даже способности ходить.

      Тогда Инна села там, где была, и стала смотреть.

      «Путешествия» в чужой мир проходили по особым правилам.

      Инна словно попадала в комнату, все стены которой, как панорама, показывали одну и ту же сцену со всех сторон, только кто-то забыл включить звук.

      Хотя нет, скорее Инна оказывалась за экраном, иногда ощущая запахи и ветер и всегда одетая по погоде, потому что времена года в мирах совпадали. Она могла подвигать руками, покрутиться, изредка сделать несколько шагов от того места, где появилась. Но гостья оставалась незамеченной, даже если звонко смеялась, топала ногами, визжала (например, когда девочке показалось, что она наступила на паука размером с оладушек, что пекла бабушка). За все годы только однажды Инна подумала, что ее крик проник сквозь невидимую стену… Но, скорее всего, это было совпадение.

      Она сама могла только смотреть, сделать пару шагов. А если прикоснуться – то только к тому, что оказалось рядом, и никогда – к людям.

      В прошлый раз она видела этого самого паренька с родителями – кем еще могли быть высокие и очень статные мужчина и женщина? То, что взрослые чем-то недовольны, было ясно даже невольной свидетельнице разговора, проходившего в просторной комнате с огромным камином (что это такое, Инна узнала позже).

      Женщина стояла, отвернувшись к окну и нервно сжимая руки. Мужчина что-то сердито говорил, и его густые брови собирались вместе с одну темную линию. Парнишка стоял к Инне спиной. Она рассмотрела аккуратный бежевый костюмчик, весь заляпанный грязью и с дырами на локтях. А еще непослушные, взлетевшие над головой вихры черных волос.

      Следить за упрямым мальчишкой (даже вида напряженной спины было достаточно, чтобы догадаться, что он обязательно упрям) было скучно, и девочка принялась разглядывать место, где находилась.

      Помещение казалось огромным! Не то что двухкомнатная квартира, где Инна жила вместе с родителями, сестрой, бабушкой, дедушкой и кошкой в придачу. Кошка была скучная. Все время спала: на батареях зимой или на солнечных подоконниках летом, и совершенно не хотела играть.

      – Это от старости, – объясняла баба.

      Хотя сама она, несмотря на морщины на лице и согнутую