Убийца с лицом ребенка. Михаил Ушерович Ушер

подумал, что служба мне не доверяет. Мы отдадим тебе микрокамеру с условием, что съемку сегодняшнего дня вы откопируете нам.

      – Вы отдадите мне микрокамеру без всяких условий, – невозмутимо сказал Волошенко и вынул из кармана пиджака синий платок. – Кладите ее в платок.

      – Я – участник антитеррористической операции, детектив, – неожиданно вмешался Ваня Потебенько. – Инвалид второй группы. Что, будешь меня гнобить, как гниду? Это я нашел микрокамеру! Хочешь ее получить, попроси ее у меня, как человек.

      – Кто это? – спросил Волошенко.

      – Капитан службы безопсности Потебенько, – сказал Скоморох, обливаясь холодным потом.

      – Почему капитан Потебенько от вас разит, как из винной бочки?

      – Это такие лекарства, детектив, – объяснил Скоморох. – Капитан Потебенько еще не совсем здоров.

      – Зато от тебя несет, как от дешевой проститутки, – встрял Ваня.

      – Вот микрокамера, – быстро вынул ее из кармана Горпищенко и положил ее в руку с платком детективу.

      – Слава Украине! – заорал Иван Потебенько.

      Все молчали. Это было явно не к месту.

      – Все свободны, господа, – сказал детектив и дал знак бойцам, чтобы те покинули помещение. – Что такое полковник Снаткин? – миролюбиво сказал детектив. – Тля. А мы идем по следу большой рыбы. Я думаю, что недоразумения между нами никакого нет. Каждому, как говорится, свое. Так было написано на воротах Освенцима.

      12

      Телеканал «Эхо недели» принадлежал Илье Кордону, который вел на нем ежедневную передачу «Лица». Илье уже было за пятьдесят, но несмотря на полностью облысевшую голову, он выглядел значительно моложе. Стройный, всегда одетый со спортивным уклоном, но в цветных рубашках, с вытянутым лицом дебила, которое оживляли умные бегающие глаза под разлетом узких бровей и тонкими губами, извивающимися, как две змеи, Илья казался телезрителям олицетворением мудрости и успеха. Когда он что-то утверждал, это казалось истиной в последней инстанции.

      – Как сообщили мне друзья из английской разведки, – вещал Илья с блуждающей улыбкой на лице, чтобы вскользь показать телезрителям свою необычайную осведомленность и связи, которым могли позавидовать президент и премьер-министр страны. И неважно, что прогнозы Ильи с удивительной закономерностью не сбывались. Телезрители с упоением смотрели снова на него, ловили каждое его слово, наслаждаясь обаянием современного Хлестакова. Когда очередной телезритель жаловался ему на невыносимую жизнь, Илья, улыбаясь, отвечал ему и тысячам другим одновременно с пафосом и уверенностью в своих словах. – У меня тоже нет денег. Они мне просто не нужны. Зачем мне деньги? После того, как нас всех обули с денежной реформой, я не держу деньги дома.

      – Что же вы посоветуете нашим телезрителям? – вопрошал ведущий.

      – Вопрос с деньгами я решил однажды и навсегда, – вытянув в трубочку губы, сообщал Илья. – Я не доверяю банкам. Я также не храню их дома в стеклянных банках. Я просто иду в первый попавшийся мне по дороге банк,