Дом семьи Ллойд. Артём Павлов

башни по соседству с книжным магазином, после занятий Ребекка частенько заглядывала внутрь, чтобы съесть салат (или заказать пиццу, если не удавалось сдержаться перед соблазном) и выпить имбирного чая. Но сейчас, при отсутствующем свете, окна отражали Ребекку – безликий тонкий силуэт на фоне безлюдной улицы, от этого вида по спине пробежал холодок. Озираясь по сторонам, она не могла понять, каким это образом умудрилась заплутать в собственном районе.

      Всё ещё растерянная, она зашагала в обратном направлении, скрестив на груди руки. На этот раз гоня мысли прочь, сосредоточившись на пути. Ребекке захотелось поскорей оказаться дома. Всё вдруг стало напоминать сон, с неприязнью подумала она.

      Она шла по тёмной, еле различимой плиточной дорожке, свет далёких фонарей едва доходил до неё. По левую сторону за решётчатом забором располагалась школа, на детской площадке которой поблёскивали цепи качелей, по правую сторону парк. Днём парк представлял собой сочный оазис посреди серого и розового гранита, в прохладу которого так и хотелось окунуться в разгар летнего зноя, но сейчас парк выглядел безжизненным пятном на фоне ломанных крыш с венчающими их пиками антенн, мерно мигающих красными огнями, словно глаза только-только пробудившихся ото сна горгулий. Отчего-то ей не хотелось смотреть в сторону парка, такая закралась вдруг ей в голову мысль. Совершенно странная и одновременно такая ясная. И, как обычно бывает, – даже в самых страшных снах, когда точно знаешь, что за дверью тебя ждёт нечто ужасное, ты всё равно медленно отворяешь её, – Ребекка посмотрела именно туда. Она сжала ладони в кулаки, тело напряглось, Ребекка словно приготовилась сама не зная к чему.

      Безмолвные деревья гротескными силуэтами в подсвеченном луной тумане, опускавшимся на землю с наступлением ночи, выглядели как декорации к фильму, которые не успели разобрать и оставили на потом. И вот теперь они выделялись своим видом на фоне городского пейзажа, точно диковинный и давно вышедший из моды костюм на современной вечеринке.

      Ребекка с облегчением выдохнула. А ты испугалась, дурочка, сказала себе она, поджав губы с укоризной, скорее, чтобы успокоиться. Но в момент, когда Ребекка отвела взгляд, ей показалось, будто глаза успели выхватить в тенях парка нечто такое, чего там быть не должно.

      Её шаг замедлился, затем Ребекка и вовсе остановилась, воздух словно сгущался вокруг неё, препятствуя движению вперёд, ноги налились тяжестью и вязли, как если бы она шла по пропитанному морской водой пляжному песку.

      С замиранием сердца она вновь посмотрела на парк – не могла не посмотреть, – хотя в действительности ей хотелось бежать. Всё потому, что в тот самый момент, когда Ребекка отводила глаза, она заметила что-то, или кого-то; Как ей показалось, фигуру мальчика. Но теперь увидела лишь стволы деревьев.

      Её каблуки забили по асфальту часто-часто, и в сторону парка она не смотрела. Оказавшись за углом дома, отрезавшего парк, она почувствовала облегчение.

      Почему-то