Якобы книга, или млечныемукидва. Антон Павлович Лосевский

словах я почувствовал скрытый упрек и в свой адрес. И в некотором роде, действительно, как-то нехорошо получалось, что мои партнеры на передовой одни, а я как бы отсиживаюсь в тылу, дожидаясь лучших времен. Тогда я заинтриговал: «Минутку, господа, есть идея!» Сбегав в коридор, я извлек из кладовки тот самый конверт, который подсунул мне Молодой в качестве задатка. Оставив себе примерно с четверть тех денег, я элегантно вывалил на общий стол приличную пачку тысячного достоинства ассигнаций, предположив, что, возможно, это как-то поспособствует движению сайта в поиске.

      Настроение моих друзей заметно похорошело. Весь оставшийся вечер мы провели в обсуждении прошлых приколов и будущих прорывов, я же, по ощущениям, своим своевременным жестом только что спас проект от полного уныния и закрытия, в связи с чем чувствовал себя весьма и весьма, опять же, хорошо. И в совокупности всех событий тот день стал одним из тех немногих, о котором смело можно было сказать, что он выдался и удался.

      Голова 16. Заведующий всем

      Последующие недели полетели в духе первой, ничего принципиально не менялось: я развлекался «Блатной правдой», изредка прислушиваясь к дискуссиям своих коллег по поводу «Кайфонов» и отмечая значительные изменения лишь за окном, где уже уверенно утвердилась осень. Опадали листья, улетали птицы, однако мне было плевать: каждый день я ожидал обеда – и причиной тому служил вовсе не голод.

      Однажды дверь в отдел «Mobile razvodko» резко распахнулась, а в дверной проем заглянула загорелая и косматая голова. Голова подтянула за собой и остальное туловище, таким образом в кабинет проник какой-то шумный и задорный мужик. Одет он был просто: в черную водолазку и синие джинсы, а потому сперва я принял его за вернувшегося из отпуска водителя или завхоза, поскольку на тех дресс-код не распространялся. Высокий дядя мгновенно навел шороху в нашем обычно тихом и вялом болоте, энергично проходя вдоль столов и пожимая всем руки, сопровождая рукопожатия короткими возгласами, вроде: «Саша, чо?» или «Лех, как?» Возвратившись к двери, он хитро зажмурился и поманил меня пальцем на выход, как бы вызывая на разговор. Я неохотно последовал за ним, наблюдая своих коллег в коллективном восторге от этого дяди, и в особенности от того факта, что ему есть до меня какое-то дело.

      – Ну чего, пойдем-пожрем-с? – по-барски зевая, предложил он, время-то настало обеденное.

      Ничего еще толком не понимая, я не слишком воодушевленно брел рядом, потому как планировал провести обеденное время вовсе не в обществе не пойми кого. Однако когда он поинтересовался: «как там поживает Нина Иоанновна?», я сразу прозрел, догадавшись, что это и есть всесильный Гарик Валентинович Козырь – хозяин здешней тайги и заведующий всем, о котором я уже столько раз слышал, но до сих пор не имел удовольствия познакомиться. Ведь никто кроме Козыря, насколько я понимал политику конфиденциальности РЦСЧОДН, и не мог знать о Нине Иоанновне. Никто из моих коллег никогда открыто не говорил о покровительстве своих родных, а