Иоанн Павел II: Поляк на Святом престоле. Вадим Волобуев

ксендза сразу поднимало уровень прихода. Куровский стал приглашать Войтылу на разные встречи с паствой, дабы вновь прибывший мог блеснуть своими знаниями199.

      В Войтыле, вероятно, умер великий педагог. Не случайно именно такое кодовое имя получила его папка в материалах Службы безопасности в 1958 году200. Преподавание было его стихией. Начав с уроков Закона Божьего в деревенском приходе, по-настоящему он развернулся именно в соборе святого Флориана, где организовал хор григорианских песнопений, а еще с подачи обитательниц близлежащей бурсы сестер-назаретанок в 1949–1951 годах занимался христианским просвещением юных послушниц и студентов Политехнического института, прочтя им среди прочего цикл лекций «О сути человека». Кроме того, Войтыла устроил там курсы для молодоженов, объясняя им католический подход к браку и любви.

      Этот опыт лег потом в основу его книги «Любовь и ответственность», где Войтыла достаточно смело по тем временам заявил, что телесное общение супругов – не уступка животному началу, а органичная часть семейного счастья. Правда, его смелость выглядела бледно на фоне сексуальной революции, которую переживали тогда рабочие и вчерашние крестьяне, занятые на строительстве комбината в Нове Хуте. Скученные в общежитиях и бараках мужчины и женщины менее всего были склонны следовать католической морали в вопросах семейных отношений201. В этом отношении Польша была даже свободнее Советского Союза. Никого из поляков не шокирует, когда в 1961 году артистка Калина Ендрусик спела песню под названием «Ибо во мне есть секс». Польские партийцы, в отличие от советских, отнюдь не считали слово «секс» синонимом порнографии.

***

      «Он рассуждал о личности Иисуса так, как на семинарах профессора Выки рассуждали о литературном персонаже, – вспоминал много лет спустя Анджей Киёвский, крупный литературовед левых взглядов, тайно от однокурсников посещавший в те годы проповеди Войтылы. – Но при этом изображал его живым человеком. Говорил о божественности евангельского завета и одновременно – о структуре евангельского повествования… Теология и антропология составляли в его проповедях единство»202. Войтыле ничего не стоило во искупление грехов кающегося назначить ему чтение трудов Иоанна Креста. Не отказался он и от привычки шпиговать свои необычайно длинные проповеди философскими рассуждениями, ввергая неискушенных слушателей в растерянность и тоску203.

      Казалось бы, такой ксендз не может привлечь больших симпатий. Однако все вышло наоборот. Именно там, в приходе святого Флориана, вокруг «дяди» образовался неформальный круг воспитанников, известный под названием Сообщества. Войтыла притягивал к себе народ тем, что общался с верующими как с равными, пренебрегая дистанцией между ксендзом и паствой. Не пройдя курс в обычной семинарии, он так и не научился взирать на простых смертных свысока. Это будет бросаться в глаза, когда

199

Szulc T. Op. cit. S. 156–157.

200

Lasota M. Op. cit. S. 59.

201

Moskwa J. Op. cit. T. I. S. 133.

202

Цит. по: Szczypka J. Op. cit. S. 141.

203

Lecomte B. Op. cit. S. 135.