Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия. Сборник

и, закрыв лицо, сказала своему отцу:

      – Что это значит и зачем ты привел меня сюда?

      – Тебе бояться нечего, – отвечал обрадованный султан.

      Он поцеловал руку шейху и, обращаясь к бывшим с ним царедворцам, спросил, чем можно вознаградить шейха за то, что он сделал.

      – Ты всего лучше вознаградишь, – отвечали они, – если выдашь за него твою дочь.

      – Вы правы, – отвечал царь и выдал за шейха свою дочь.

      И таким образом благочестивый человек породнился с царем, который умер через несколько дней, и шейх был провозглашен царем вместо него.

      Случилось так, что однажды царь ехал со своими войсками и увидал подходившего к нему завистника; встретив его, он посадил его с большим почетом на лошадь и, приехав с ним во дворец, дал ему тысячу червонцев и богатую одежду, после чего отправил его из города, приказав проводить до дому, и ни в чем не упрекнул его. Прими в соображение, шайтан, как благочестивый человек простил завистника и как он был к нему милостив, несмотря на оскорбления, нанесенные ему.

      Продолжение сказки второго царственного нищего

      Шайтан, выслушав эту историю, отвечал:

      – Не трать слов попусту, но не бойся, я не убью тебя! Не надейся, однако же, чтоб я простил тебя, и тебе не избавиться от несчастия быть обращенным во что-нибудь.

      Говоря таким образом, он прорвал землю и понес меня высоко под небесами на такую высоту, что мир показался мне пузырем, затем, поставив меня на гору, он взял немного земли и, сказав какие-то непонятные слова, бросил ее в меня, проговорив:

      – Покинь этот образ и прими образ обезьяны.

      В ту же минуту я превратился в столетнюю обезьяну.

      Увидав себя в таком виде, я заплакал над собою, но решил терпеливо переносить удары судьбы, зная, что и она тоже непостоянна. Спустившись с горы, я пробродил в продолжение целого месяца и пришел, наконец, к морскому берегу, где вскоре увидал на море корабль, направлявшийся попутным ветром к берегу. Я спрятался на скале и, когда судно подошло близко, соскочил прямо на палубу. Но лишь только лица, бывшие на корабле, увидали меня, как кто-то крикнул:

      – Долой с корабля, противное животное!

      – Убьем его! – закричал другой.

      – Вот я убью его этим мечом, – проговорил третий.

      Но я ухватился за конец меча, и слезы полились из моих глаз, при виде которых капитан сжалился надо мною и сказал пассажирам:

      – Купцы! Эта обезьяна обратилась ко мне, прося защиты, и я защищу ее; теперь она находится под моим покровительством, поэтому прошу не трогать ее.

      Он стал очень ласково обращаться со мною, и я понимал все, что он говорил, и исполнял все, что он приказывал, как будто я слуга его.

      Мы шли по попутному ветру в течение пятидесяти дней и бросили якорь в большом городе, где было так много жителей, что только один Бог, да благословенно будет Его имя, мог сосчитать их! Лишь только корабль стал на якорь, как явилось несколько мамелюков от имени царя, и, высказав приветствие и поздравив купцов с благополучным прибытием, они сказали:

      – Царь