Планета несбывшихся снов. Алексей Резник

самого слабого намека на сомнения и страх, решительно зашагала прочь от материнского ствола Дерева в сторону обрыва над Бездной, до которого нужно было преодолеть около километра. Бездна, как ей было хорошо известно, невольно начинала притягивать к себе каждую девушку Деревьев после того рокового момента, когда той исполнялось девятнадцать лет.

      Стояла весна, и ее концентрированные запахи обволакивали Геру сверху и снизу, справа и слева, с фронта и с тыла, невидимым, но плотным коконом. Атакующий девушку шторм запахов состоял, прежде всего, из сладких нежных ароматов распускавшихся повсюду цветочных бутонов.

      Ненавязчиво щекотали девичьи ноздри острые мускусные испарения гигантских улиток-смоломазов. Неповоротливые улитки презрели опасность оказаться съеденными многочисленными древесными хищниками, и смело покинули свои укромные убежища ради брачных игр на блестящей росистой коре.

      Восхитительно кружило голову медовое амбре нектаровой пыльцы, щедро сыпавшейся с крыльев громадных ночных бабочек, как и смоломазы, самозабвенно занимавшихся этой безумной весенней ночью любовью.

      Сотни других, пока еще очень слабых, не смешивавшихся друг с другом в силу собственной первозданности и уникальности, тонких и сладких испарений, дополняли роскошно и грандиозно сотканную обонятельную Весеннюю палитру.

      Казалось, что и сам, собственно, воздух, рождаемый глянцевито сверкающими листьями Деревьев, оживал в эти весенние ночи, приобретая неповторимую легкость и своеобразную бархатистость. Весенний воздух, словно бы несмело, но настойчиво касался обнаженных плеч Геры мягким ласковым гладящим движением, вызывавшим по всему стройному девичьему телу теплую волну почти незаметного возбуждения и инстинктивное неясное желание ласок любимого человека, которому до сих пор, увы, еще пока не суждено было родиться на Ветвях Деревьев.

      В голове красавицы ни на секунду не утихало слабое головокружение, возникавшее обычно после хорошего глотка золотистого забористого вина из перебродившего сока лепестков цветов лае. Весна воистину и по праву считалась самым чудесным временем года на всех Деревьях и Гера, равно, как и остальные древесные жители, каждую долгую зиму с нетерпением ожидала ее наступления. Она неизменно приходила в состояние тихого восторга, когда на Деревья, наконец, являлась эта волнующая волшебная пора.

      Даже сейчас – с приходом девятнадцатой по счету весны в жизни Геры, душу ее не омрачали никакие нехорошие предчувствия. Бесспорно, великолепным, несмотря на все скрывавшиеся в нем плотоядные ночные ужасы, казался мир, окруживший Геру в эту теплую и влажную первую весеннюю ночь, чтобы хоть на секунду позволить себе задуматься о том, что, возможно, могло ожидать ее через минуту или ровно через месяц…

      Девушка внезапно остановилась, почувствовав присутствие где-то совсем рядом, в каких-нибудь двух-трех метрах, неподвижно притаившегося