Чёрная Тень. Себастьян де Кастелл

о белкокотской отваге, чтобы Фериус не упустила ни одной подробности, и вечно требует, чтобы я подчеркнул: «А в следующей части, которая, кстати, чистая правда…» Фериус умеет замечательно притворяться, что она ему верит. Пара сильных укусов в руку – и я тоже научился.

      В ту ночь Рейчис как раз начал в особенно кровавых подробностях живописать, как он убил – и сожрал – зверушку, которая, по моему глубокому убеждению, была просто крупной мышью, когда Фериус неожиданно прервала его и убрала гитару в полотняный чехол.

      – На сегодня с историями покончено.

      – Правда? – спросил Рейчис. – А как насчет истории про аргоси, которой откусили пол-лица за то, что мешала рассказывать?

      Фериус проигнорировала его трескотню, подошла к нашим седельным сумкам и стала что-то искать. Когда она выпрямилась, в руках у нее была колода карт, которую я узнал: стальные, тонкие, острые как бритва. В ее руках они были смертельным оружием. Она сдвинула колоду и протянула мне половину.

      – Сегодня мы будем тренироваться бросать карты? – спросил я. Она научила меня основам в первую же нашу встречу, и у меня уже неплохо получалось.

      – Можно и так сказать, – она всматривалась в длинную дорогу, петлявшую по склону холма к городу. – А пока помолчи, ладно, Келлен?

      – Что?…

      Она качнула головой, жестом велев мне заткнуться. Что-то происходило. Я закрыл глаза, пытаясь расслышать то, что услышала Фериус. Пустыня всегда кажется тихой, но, если прислушаться, там стоит непрерывный шум: звери шуршат на холмах, трещат насекомые, ветер шелестит листьями и песком. Я не сразу расслышал под этим гулом стук конских копыт. Один всадник, решил я, хотя не слишком разбирался в таких вещах. Я поймал взгляд Фериус, гадая, почему она так волнуется. Даже если кто-то из горожан решил нас преследовать, нам вряд ли стоит особо бояться.

      Я услышал глухое ворчание, посмотрел вниз и увидел, что Рейчис принюхивается. Его шкура почернела и взъерошилась.

      – Вот дрянь, – сказал он.

      – Что такое? – мой голос звучал даже тише шепота.

      – Воздух воняет магией, – ответил он. – Магией джен-теп.

      Я едва удержался от желания крепко сжать карты – они поранили бы мне руки. У человека из моего народа могла быть только одна причина оказаться здесь, в приграничных землях, посреди ночи: меня нашел маг-ищейка.

      6

      Шелк и железо

      Человек, прибывший убить меня, сидел верхом на белом коне и улыбался так, словно мы были старыми друзьями, только я был совершенно уверен, что никогда раньше его не видел. Он был высокого роста, его безукоризненно уложенные светлые волосы падали на широкие плечи, покрытые длинным алым плащом, остававшимся безупречно чистым, несмотря на дорожную грязь и пыль. Он был красив до нелепости.

      Странно, что меня это так задело. Оказавшись лицом к лицу со смертью, люди обычно забывают про тщеславие, но, честно говоря, если уж мне предстояло умереть, мне бы хотелось, чтобы меня убил какой-нибудь уродец.

      Маг