Меня зовут Алекс Кросс. Джеймс Паттерсон

говорила о Блейке. Мы с ним действительно очень похожи, сразу было видно, что братья. Блейка тоже похоронили здесь, на этом кладбище.

      Я протянул руку и немного удивился, когда она оперлась на нее. Мы направились к церкви Святого Павла. Семья шла на несколько шагов позади нас.

      – Мишель, ты должна знать, что я сам занимаюсь делом Каролин. Если тебе что-нибудь от меня нужно…

      – Ничего не нужно, Алекс.

      Она сказала это быстро, словно констатировала факт.

      – Я провожу мою детку в вечный покой… – Голос Мишель дрожал. Она остановилась и перевела дыхание. – Потом вернусь домой в Провиденс. На большее я сейчас не способна.

      – Тебе не следует переживать все это одной. Останься у нас. Мы с Наной будем рады. Я знаю, прошло очень много времени…

      – Много времени с той поры, как ты отвернулся от брата.

      Вот, значит, как. Двадцать лет она ничего не понимала, и только сейчас высказалась.

      Пристрастие Блейка к наркотикам потребовало длинных разговоров незадолго до его смерти. Но он оттолкнул меня, когда я начал настаивать на лечении, хотя Мишель он, по-видимому, сказал что-то совсем другое. Мишель в тот период тоже пристрастилась к героину, даже когда носила Каролин.

      – Все было наоборот, – мягко возразил я.

      В первый раз она повысила голос.

      – Не могу! Не могу вернуться в тот дом, не уговаривай!

      – Конечно, можешь.

      Мы оба обернулись. Эти слова произнесла Нана.

      Бри, Дженни и Али стояли рядом с Наной – ее почетный караул, ее защитники.

      Нана подошла к Мишель и обняла ее.

      – Мы давно потеряли из виду тебя и Каролин, а теперь мы потеряли девочку навсегда. Но ты все еще член нашей семьи. И так будет всегда.

      Отступив, Нана положила руку на плечо Дженни.

      – Дженни, Али, это ваша тетя Мишель.

      – Мы очень сочувствуем вашей потере, – сказала Дженни.

      Нана продолжила:

      – То, что произошло до сегодняшнего дня, или то, что случится завтра, сейчас не имеет никакого значения. – Ее переполняли чувства. – Мы собрались, чтобы проводить Каролин с любовью, которую храним в наших сердцах. Когда простимся с ней, придется подумать, что делать дальше. – Мишель, растерявшись, молча смотрела на нас.

      – Значит, договорились, – заключила Нана и несколько раз коснулась груди. – Господи, все эти беды причиняют мне глубокую боль. Мишель, помоги мне, ладно?

      Я понимал, как глубоко страдает Нана, бабушка Каролин. Ведь Нана почти не знала ее, а теперь она ушла навсегда. Между тем здесь был человек, нуждавшийся в помощи. И я подумал, что лучший способ позаботиться о мертвых – помогать живым.

      ГЛАВА 17

      Мишель все-таки вернулась в свой дом на Род-Айленд в тот же вечер. Я посадил ее на самолет до Провиденса, предварительно убедившись, что у нее есть все номера моих телефонов. Кроме того, выразил надежду, что она позвонит, как только сможет.

      На следующее утро я вернулся к делам, то есть к расследованию жуткого убийства ее дочери и, возможно, других людей.

      Придя