Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века. Лекха Вильевна Жукова

войны. Роль «возбудителя духа» в армии могли играть как офицеры, так и полковые священники, но ни те ни другие, по общему мнению, с этой задачей не справились. Особенно досталось в этой связи военным священникам. Их обвиняли все – и военные специалисты, и общество, да и вся последующая историография. Между тем этот взгляд не совсем верен и возникал, скорее всего, из-за недопонимания роли и задач священника на войне.

      Одной из причин неудач пропагандистской работы в армии был изначально неверный подход: война в перспективе представлялась как «маленькая победоносная». Вопреки всем ожиданиям, она затянулась надолго. Опасения, высказывавшиеся некоторыми священниками, что они не успеют добраться на Дальний Восток до окончания военных действий, не оправдались. Приехав в Маньчжурию перед Пасхой 1904 г., большинство из них сможет покинуть ее только зимой 1905 – осенью 1906 гг. Все это время священникам предстояло не только «разделять со своей паствой все лишения и опасности в трудные минуты»122, исполнять требы, проводить богослужения, но и вести определенную проповедническую работу. Это оказалось, пожалуй, самым сложным. Если правила заполнения метрических книг, время проведения богослужений, снабжение необходимыми церковными вещами так или иначе регулировались в централизованном порядке, то собственно проповедническая деятельность оставалась делом личных усилий полкового и госпитального священника. Говоря о проблемах в этой области, сразу следует отметить, что некоторые священники, чаще всего из бывших епархиальных, просто пренебрегали этой деятельностью в силу малой подготовленности и нежелания обременять себя. Иногда работа с нижними чинами не проводилась из-за отсутствия времени. Попытки вести внебогослужебные беседы и напутствовать солдат перед боем не всегда были успешны из-за отношения офицерства. Но помимо этих трудностей был и ряд других проблем123. Одна из них – отношение к пастве. Священник, оказавшийся на войне, имел определенный стереотип представления о своей пастве, сложившийся не столько в ходе практической работы, сколько в силу полученного образовании124, с одной стороны, и определенного общественного стереотипа восприятия – с другой. Этот стереотип предполагал, что, во-первых, солдаты в своем большинстве – неразвиты, необразо-ванны и мало способны к обучению. Во-вторых, солдату априорно приписывались определенные черты характера и нравственные качества – такие, как наивность, доброта, благородство, самоотверженность и жертвенность, оптимизм и т. д. В-третьих, становясь солдатом, человек в значительной степени утрачивал индивидуальность и оказывался своеобразным воплощением группового и коллективного сознания, в своих поведенческих реакциях детерминированного, с одной стороны, принадлежностью к определенной группе (полк, военные товарищи) и, с другой стороны, военной дисциплиной (устав, приказ). В-четвертых, гипотетический солдат желает воевать уже в силу своего общественного

122

ГАРФ. Ф. 1486. Oп. 1. Д. 15. Л. 9 об.

123

Говоря о проповеднической деятельности на войне, приходится иметь в виду в основном именно кадровое военное духовенство, не только подготовленное к такого рода деятельности, благодаря полученному образованию, но и обязанное ею заниматься в силу своего статуса.

124

В духовных академиях изучались педагогика и психология. По академическому уставу 1884 г., педагогика считалась обязательным предметом и преподавалась вместе с пастырским богословием (§ 100). Психология, по Уставу 1884 г., была общеобязательным предметом, преподававшимся вместе с логикой и метафизикой. Психология читалась для студентов 2-го курса по плану: введение в психологию (предмет, задачи, методы науки, обзор истории и литературы), общая психология (исследование общих условий и форм душевной жизни, исследование психофизических, метафизических и общих психологических проблем), специальная психология (анализ элементов познавательной деятельности). В 1900 г. Синодальная типография в Петербурге издает собственный учебник – «Записки по психологии» архимандрита Иннокентия, составленные на основе академических чтений профессора Светилина, книги А. Мальцева «Основания педагогики», сочинения «Пытная психология» И. Гобчанского и «Пособия к изучению психологии» священника А. Гиляревского. Педагогика в духовных академиях читалась на 3-м курсе по плану: история педагогики дохристианской и христианской до трудов Песталоцци, причем с особенной подробностью рассматривались системы Коменского, Локка, Руссо; теоретическое обсуждение основных вопросов педагогики (о цели воспитания, его объекте и субъекте) и дидактики (о воспитательном значении различных предметов обучения).