Порабощенные. Сборник рассказов. Дмитрий Аморов

не помню. Даже если оставляли, я не ебу, где эти бумажки.

      – Ладно, ничего страшного. Будьте добры, принесите вашу зеленую страховую карточку. Я по ее номеру проверю у вас наличие ОПС.

      – Да ты смеешься?! Вот мне искать ее еще.

      – Поймите, если не сделать это, все накопленные вами средства сгорят. Чиновники приберут их к карману и потратят на свои яхты и виноградники. Это не займет много времени: если все оформлено, я не буду вас задерживать. Если нет, оставлю документы и уйду.

      Мужик недовольно вздохнул.

      – Ладно, щас гляну, вроде в лопатнике было. Но я не обижусь, если ты свалишь, пока меня нет.

      – Вы этого не дождетесь!

      Агент наигранно засмеялся, сбросив маску, как только дверь перед ним захлопнулась. Он посмотрел время и обрадовался скорому окончанию рабочего дня. Свет закатывающегося солнца пробирался через оконце, освещая подъездную грязь. Подступала головная боль. Когда дверь квартиры снова открылась, запыхавшийся мужик протянул агенту страховую карточку.

      – Фух, я уж испугался, что проебал лопатник.

      – Но ведь нашли же! А если бы я не пришел, то и вовсе бы потеряли.

      – Ага, конечно. Давай быстрее пробивай.

      Агент отправил номер документа в рабочий чат.

      – Пока совершается операция, давайте я вам на простом примере объясню, как работает пенсионная реформа.

      – Братан, объясни мне лучше вот что: ты всех так заебываешь или лично я тебе чем-то не понравился?

      Он издевательски улыбался.

      – Да я же, наоборот, помочь пытаюсь. Чтобы вы свои деньги не потеряли.

      – Ага, только от твоей помощи я теперь не высплюсь.

      – Вот, смотрите. – Инструкция обязывала убить время ожидания идиотскими примерами. – Как вы думаете, медицинскую помощь вам гарантирует государство или коммерческий фонд?

      – Ума не приложу. Без обид, но мне как-то по барабану.

      Агент хорошо это понимал, но ежедневные стажировки отпечатали в его голове две священные заповеди: четкое следование инструкции и сохранение позитивного настроя. Порой эти догматы противоречили друг другу: сухое повторение прописанных реплик бесило потенциальных клиентов фонда, а их бешенство убивало всякий позитив. Чтобы его сохранить, нужно было отклониться от точных абзацев инструкции и найти индивидуальный подход к собеседнику. А инструкцию необходимо было знать наизусть. С первого дня агенты зубрили ее от корки до корки, а начальство постоянно подчеркивало ее идеальную эффективность. По их словам, этот документ содержал все необходимые реплики, ответ на любой потенциальный вопрос. Она поможет выйти из любой ветви разговора, подскажет подход к самым сложным клиентам. Всякая инициативность недопустима. Работники фонда молились на инструкцию, она была их Евангелием, Торой и Кораном. Они преклоняли перед ней колени и никогда бы не посмели в ней усомниться. Агент маститым оратором поведывал об устройстве пенсионной реформы, на опыте выработав каждую паузу и интонацию. Он не понимал смысл произносимых слов. Зачитывал их как молитву,