Пятая комната. Дмитрий Миненков

достаточно.

      – Да, я тоже считаю, что это – исчерпывающий набор социальных связей, – согласился Даня.

      – Вот видишь, ты тоже сложно говоришь! – попытался парировать Стас.

      – Это я, чтоб тебе не одиноко было в своём заумстве.

      Стас не ответил, и принялся молча перебирать ящики письменного стола, просматривая и разбрасывая по кучам тетрадки и папки с бумагами.

      – Чем ты там занимаешься? – не выдержал Данил.

      – Хлам разбираю.

      – Что же тебя к этому сподвигло? Мать приезжает?

      – Не, мать же только была в конце лета. Теперь на Новогодние должна приехать.

      – Короче, проявляешь личную инициативу?

      – Да нет, просто есть у меня одна мыслишка.

      Стас принёс из кухни большой мусорный пакет и принялся набивать его ненужными бумагами.

      – Мне кажется, эти мыслишки мешают тебе спокойно жить.

      – Вообще, иногда мной овладевает почти полная уверенность в том, что жизнь – это череда сложных волевых решений, мучительных терзаний совести или гордости, невыносимых часов ожидания, а все следующие за этим послабления и вознаграждения – просто суррогат. В покое нет и толики подлинной жизни.

      – По-моему, это уже совсем какая-то ересь, – запротестовал Данил. – Судя по твоим пламенным речам, нынешнее положение маргинала-выпускника местной шараги с перспективой раствориться в тумане вместе со всем городом – это и есть настоящая жизнь. Я правильно понимаю?

      – Да, выходит, что так.

      – То есть, если тебе удастся выбраться из этого дерьма, жизнь оборвётся?

      – Да, момент моего освобождения будет не жизнью как таковой, а пародией на неё, подделкой, называй, как хочешь.

      – А потом непременно появятся новые проблемы и начнётся новая жизнь?

      – Именно.

      – Нет, Дань, тут всё верно выходит, – поддержал друга Игорь. – Сам подумай.

      – Какие новые жизни, какие пародии?! – неожиданно вспылил Даня. – Вы совсем обалдели?! Жизнь одна, её первое и последние окончание – смерть, больше никаких жизней нет и быть не может!

      – Не нервничай ты так, – примирительно сказал Стас, – Я ж тебя не заставляю в это верить.

      – Я вообще не понимаю, чего ты добиваешься?!

      – Пытаюсь решить, чем станет для меня схлопывание тумана и что будет после.

      – Ты совсем рехнулся со своими сказками?! С чего ты вообще взял, что этот чертов туман схлопывается?!

      – А вот мы и проверим.

      Стас встряхнул набитый наполовину мешок и, перехватив его поудобнее, отправился в коридор.

      – Пойдёмте.

      – Ты на ночь глядя мусор решил вынести? – успокаиваясь, спросил Даня.

      – Ага, почти, – сказал Стас, обуваясь в коридоре.

      Друзья, не до конца понимая намеренья Стаса, поспешили за ним. Перекинув мешок через плечо, он выскочил из подъезда и уверено направился на пустырь в низине у дома.

      Туман здесь был плотнее обычного, и ноги скрывались в нём почти до колена.

      – Ты привёл нас на ночное рандеву со своей музой? – язвил Даня.

      – Да, сейчас только свечи зажгу.

      – Мог