Тяжело быть светлой, или Высший даймон прилагается. Елена Герасимова

усмехнувшись, спросил Дунгур и развалился в широком кресле с высокой спинкой и резными подлокотниками.

      – Мне не о чем говорить с тобой! – зло сплюнул Азар, который уже принял нормальный, то есть более привычный для меня облик.

      Я огляделась по сторонам, мазнув взглядом по нескольким стеллажам с книгами, широкому письменному столу и паре кресел, что стояли у нетопленного камина. Наверное, он принадлежал Дунгуру, раз он так свободно здесь себя чувствовал.

      – Зато мне хочется кое-что узнать, – подала я голос и приблизилась к Дунгуру, все это время смотревшему на гостя. – Что это было?

      – Не думал, что когда-нибудь мне придется с этим столкнуться. – Задумчиво протянул Дунгур и хищно прищурился:

      – Азар, ты слышал когда-нибудь о драгосте?

      – Что? – встрепенулся даймон и покачал головой. – Нет, нет…

      – Да, мой дорогой, и еще раз да, – широко улыбнулся мой названный братец и повернулся ко мне. – Даже не знаю, радоваться за вас или, наоборот, посочувствовать.

      – Ты лжешь! Этого не может быть! – Азар подскочил к креслу, в котором сидел Дунгур, и навис над ним. – Это ложь!

      – Азар, Азар, – покачал головой Дунгур и оттолкнул даймона от себя ногой, отчего тот отступил назад и бухнулся в кресло, стоящее напротив. – Ты, как всегда, излишне недоверчив.

      – Что это значит? – тихо спросила я, глядя на то, как Азар уронил голову и спрятал лицо в ладонях. – Что это за драгост такой?

      – Может, сам объяснишь девочке, во что ее втянул? – усмехнулся названный братец, стоило только Азару отнять руки от лица.

      – Пусть тебя поглотит Бездна, Дунгур! – зло выдохнул даймон и оглянулся на меня. Лицо его свела болезненная судорога.

      Азар порывисто вскочил на ноги и бросился к окну, начав расхаживать из стороны в сторону. Лунный свет, проникающий через стекло, серебристыми бликами лег на его черные волосы, на опущенные плечи, на которых еще болтались обрывки рубашки.

      – Может, ты объяснишь? – я перевела взгляд на улыбающегося Дунгура и подошла поближе. – Что тебя так развеселило?

      – Мне просто никогда еще не доводилось видеть даймона с влюбленной душой, – еще шире улыбнулся он, постукивая когтями по подлокотнику.

      – Дунгуррр! – зарычал Азар.

      – Влюбленной, что? – удивилась я, отступив за кресло, поскольку Азар с такой ненавистью не меня глянул, что о какой бы там ни было влюбленности с его стороны и речи быть не могло.

      – Я не так выразился, наверное, – задумчиво протянул даймон и закинул ногу на ногу. – Видите ли, дети, драгост у даймонов случается очень и очень редко. Я за свою долгую жизнь с таким еще не сталкивался. Помню, когда-то отец рассказывал мне, что даймон, вступая в так называемый период взросления, то есть в то время, когда начинает активно искать пару для продолжения рода, он может впасть в подобное состояние, когда влюбляется не во внешность, а, так скажем,