Иначе. Саша Талант

придурок. А карету ты не увидел, потому что у тебя от выпитого вчера растворителя зрение до такой степени снизилось, что ты с полуметра не смог бы прочесть верхние две буквы «шб» на плакате в кабинете офтальмолога. Даже с помощью супермощного астрономического телескопа!

      – Супермощного астрономического телескопа, – передразнивает подругу парень, меняя тембр своего голоса.

      Оба начинают смеяться. От этого у Дани начинает болеть голова.

      – Ладно, я пойду в душ, через пять минут вернусь

      – Мог бы время не оговаривать, чтоб не позориться, я и так знаю, что ты на большее не способен! Не забудь захватить с собой постер с изображением Железного Арни…

      –Иди ты, дура! – перебивает ее парень.

      – Дай хоть на билеты посмотреть! – говорит Даня Лене

      – Нет. Я за их печать платила, Тридцать рублей, между прочим!

      – Ой, угомонись ты! Флэшка то моя была!

      – Да ладно, не было бы ее, я бы так же на почту зашла с компьютера в ателье, и все!

      – Блефуешь! Хрен бы ты согласилась открыть свой ящик на чужом компе, сразу бы свою переписку со всякими долбоебами с сайтов знакомств засветила!

      – Ага, у тебя-то не испугалась засветить. Ладно, держи!

      – Ничего себе! Две с полкой за билет! Это за четвертьфинал долбанного кубка! Вообще сдурели!

      – Ты совсем что ли дурачок? Сегодня игра чемпионата, если что. Очередной тур. Вон же написано. Наша следующая.

      – Да, и вправду, – говорит Даня и встает с заднего сидения автобуса-гармошки, – а зачем мы три распечатали?

      – Доброе утро, Даня! Я же тебе говорила, чем ты слушаешь? Один ты продашь кому-нибудь на входе, купим Лешке что-нибудь, допустим, ну не знаю, тортик какой-нибудь симпатичный

      – Хуертик! А почему «ты продашь»? Я что на барыгу билетами смахиваю?

      – Дань, мне иногда кажется, чтобы ты не забывал, что я девочка, мне, как минимум нужно топлесс всегда быть, – отвечает Лена

      Ребята выходят из автобуса. Центр города тут же обрушивается на них своей атмосферой мегаполиса, состоящей из автомобильных гудков, воя серен, криков болельщиков, спешащих на матч, и ярким светом огромных, размером с домики в садоводстве у Лениной бабушки, куда ребята иногда приезжали в гости во времена летних каникул в детстве, рекламных щитов. Даня морщится. Он никогда не был в восторге от своего родного района, но центр со всей его суетой не нравился ему еще больше. Город-миллионник очень ярко выражал контраст между окраиной и сердцем. Помимо пробок, состоящих сплошь из автомобилей представительского класса, с лишь редкими вкраплениями коренных представителей отечественного автопрома, каждый второй проходящий человек выглядел, как начальник или бизнесмен. Взгляд парня упал на бомжа, сидящего на ступеньках у входя в одно из бистро. Хотя бедняга выглядел отличительно от снующего туда-сюда народа, по какой-то причине он абсолютно не выпадал из общей картины. Даня зажал кулаком одну ноздрю и с отвращением высморкался.

      – Очень красиво, – заметила с явным упреком Лена

      – Ой, бля, а что ты мне прикажешь делать? Идти и шмыгать носом,