Дыхание богов. Бернар Вербер

себя с толку:

      – …и что же им тогда останется?

      – Солидарность и взаимовыручка.

      – И они нападут на великих римлян?

      – Вот именно.

      – И будут тут же убиты армией императора. Знаете, есть известный пример – Спартак. Ему удалось призвать гладиаторов к солидарности. Должен вам напомнить, они очень плохо кончили.

      Я пристально смотрю на нашего Младшего преподавателя.

      – Хорошо. Тогда я обращусь ко всем присутствующим.

      Я поворачиваюсь к ученикам:

      – Слушайте все! Большая Игра «Y» едва началась, наши народы входят в период, соответствующий античности на «Земле-1». Я предлагаю, чтобы мы вместе… Давайте примем решение больше не воевать. Разделим земли по существующим ныне границам. Далее, чтобы избежать проблем с перенаселенностью, о которых только что шла речь, обязуемся следить за тем, чтобы число родившихся не превышало числа умерших. Пусть те, кто согласен, поднимут руку.

      Раввин Фредди Мейер голосует «за». И Сара Бернар, Жан де Лафонтен, Симона Синьоре. И Рабле. Я в упор смотрю на Рауля, он отводит глаза. Он во что бы то ни стало хочет победить. Поднимаются еще руки – Эдит Пиаф, Жорж Мельес, Густав Эйфель. Некоторые колеблются, то поднимут руку, то опустят. Голосование окончено. Примерно треть учеников готова встать на мою сторону.

      – Подумайте! В конце игры останется только один. Неужели каждый из вас думает, что это будет он?

      Сизиф качает головой.

      – Это лотерея. Люди предпочитают игру, где при одном шансе на пять миллионов есть возможность выиграть огромное состояние, а не блэк джек, где шансов больше, но ставки ниже. Тут нет никакой логики, только эмоции. Надежда мешает думать.

      Словно опровергая его слова, поднимаются новые руки – Мария Кюри, Жан-Жак Руссо, Осман, Виктор Гюго, Камилла Клодель, Эрик Сати.

      Я влезаю на стол и поворачиваюсь к моим соученикам.

      – Мы сейчас в силах положить этому конец.

      – Он прав, – говорит Сизиф. – Я думаю, что, если вы согласитесь справедливо поделить мир, все олимпийские боги будут вынуждены считаться с вашим решением. Но не скрою, это произойдет впервые. – И тихо добавляет: – Не скрою также, что предыдущие выпуски тоже думали об этом и не смогли прийти к согласию.

      – У нас может получиться, – говорю я. – У нас уже почти получилось.

      Руки поднимаются снова и снова.

      – Другие потерпели поражение, а мы добьемся успеха!

      Но класс молчит. Мне кажется, что я принял эстафету у Люсьена, ученика-утописта, который хотел спасти «Землю-17». Он предпочел отказаться от участия в игре, потому что перед этим должна была погибнуть цивилизация этой планеты.

      – Ну же, давайте все вместе!

      Те, кто еще не поднял руку, нерешительно смотрят на меня.

      – Решение должно быть единогласным, – напоминает правитель Коринфа. – Если хоть один бог-ученик откажется выйти из игры, предложение не будет принято.

      Еще несколько поднятых рук, но не набирается и