Траурный венок от Красной Шапочки. Татьяна Луганцева

мне лечила два зуба собственными ручками.

      – Так вот сегодня именно такой день. Придет мама одной знакомой. Она панически боится лечить зубы и для себя решила, что только хорошая знакомая не сделает больно в стоматологическом кресле, – пояснила Яна.

      – Могу понять эту женщину. Некоторым действительно легче, если их лечит именно знакомый человек. Вот мне, например, тоже.

      Подруги поговорили о детях – у Аси росли две маленькие дочки, – еще немного о работе и о личной жизни. Затем Яна поправила свой макияж, вернее, освежила ярко-красную помаду на губах, оставила деньги на столике, сгребла косметику в сумочку и поспешила на работу.

      Ездила Яна быстро, уверенно ведя свою старенькую машину. Красный «пежо» она никогда бы не променяла ни на один автомобиль в мире.

      Пресловутая пациентка, которую звали Алла Юрьевна, уже ждала Яну в коридоре перед кабинетом с чашечкой кофе. Лицо ее было бледное, словно у покойницы, зрачки расширены, а кофе поминутно выплескивался из чашки в белое блюдце – из-за трясущихся рук.

      – Алла Юрьевна, здравствуйте! Извините, что задержалась на десять минут. Сейчас надену халат, помою руки, и приступим.

      В ответ Алла Юрьевна не вымолвила ни слова, ее челюсти сжались, лицо исказилось от ужаса. Когда Яна через пару минут выглянула из кабинета, произошло нечто странное – пациентка приподнялась из кресла, побледнела до синевы и повалилась на журнальный столик с развлекательной прессой.

      – Что с вами? – не на шутку перепугалась Яна, кидаясь к женщине.

      Алла Юрьевна смотрела в одну точку и судорожно пыталась расстегнуть ворот блузки, словно ей не хватало воздуха.

      – Вика, скорее! – пронзительно закричала Яна и, увидев перепуганную администраторшу в конце коридора, приказала: – Немедленно звони ноль три! Сердечный приступ! Зинаиду сюда! – Это была их опытная старшая медсестра.

      – Нитроглицерин… – прошептала Алла Юрьевна, делая конвульсивные движения рукой, – …в сумочке…

      – Да-да. Сейчас! – Яна стала судорожно рыться у нее в сумочке, пока не нашла нужные таблетки, и сразу же дала две пациентке.

      Зинаида уже летела по коридору на помощь.

      – Два кубика кордиамина, один преднизолона и эуфеллин! – крикнула Яна.

      – Поняла, – бросилась в процедурный кабинет Зинаида.

      – Так болит… – прошептала Алла Юрьевна, кладя руку на область сердца.

      – Ничего, сейчас все будет хорошо. «Скорая» уже едет, – Яна взяла ее ледяную ладонь.

      – Как-то все очень некстати… Извините, Яночка, – облизала пересохшие губы Алла Юрьевна. – Вот пришла зуб лечить…

      – Да о чем вы говорите? Забудьте вы о зубах! Сначала снимем приступ, а уж потом подумаем об этой проблеме.

      – Дело в том, что сегодня у меня… очень ответственный день… очень ответственные похороны… – судорожно хватала ртом воздух Алла Юрьевна.

      «Вот почему у нее не выдержало сердце», – поняла Яна и сказала:

      – Примите мои соболезнования.

      – Яночка,