«DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть III. Пермская духовная семинария начала XX века. Василий Алексеевич Игнатьев

Читать онлайн.



Скачать книгу

в виду не более или менее законный или так сказать нормальный тип человека, обладателя здорового желудка, а гипертрофированный тип чревоугодника. Они были единичными для своего возраста и уникальными. Вот классический образец такого типа: Миша Петров, 17-18 л[ет], так выражал словами свою любовь к голубцам, которые по субботам так аппетитно готовил Кирилл Михайлович – «Сегодня голубцы, ради них можно и двойку получить!!!» Не правда ли афоризм, до которого никогда не смог бы додуматься и незабвенный Кузьма Прутков. Интересна дальнейшая судьба этого новоявленного эпикурейца: за двойки его исключили, а года через два-три после этого он вдруг объявился торговцем-лавочником неподалёку от нашего села, но скоро прогорел и скрылся неизвестно куда. Был он по происхождению из деревенских богатеев, родина у него была где-то около Ирбита, и ходили слухи, что торговцем он сделался благодаря тому, что поживился товарами, которые гужом переправлялись на Ирбитскую ярмарку.

      Служители Венеры.414 Юноши обучались в семинарии в возрасте от 15-16 лет до 20-21 года, т. е. в «опасный возраст». Жизнь в общежитии, а в нём жило большинство, скученность содействовала взаимному влиянию как положительному, так и отрицательному, в данном случае – последнему. Обилие в городе «учреждений», обслуживающих служителей Венеры, конечно, содействовало соблазну. Достаточно сказать, что «учреждение» Парфёныча было всего в квартале от семинарии. Отсутствие сдерживающего мотива для осуществления «этого», как это было у девушек, тоже облегчало вступление на эту стезю: сделай – на лице, или в другом месте следа не останется. И всё-таки, к чести наших юношей, надо сказать, что и в этом отношении были только единицы этих «служителей». Среди них были и теоретики применения «этого». Так, Алексей Иванович Ч., например, утверждал, что в известные моменты он испытывал, что его мозг как бы окутывала какая-то пелена, которая мешала ему усваивать богословские науки, и он отправлялся «туда», в место «злачное», как его называли, и что же? У него получалось просветление ума. Среди них были и жертвы этого поступка: болезнь, которая называлась комбинацией из трёх перьев, а самый результат получения её выражался словом «наварил». Такие (на них указывали пальцами) поступали в распоряжение семинарского эскулапа Вениамина Ивановича Селиванова, о котором шла молва, о том, что он когда-то состоял контролёром организмов «сих падших» жертв общественного строя на счёт предупреждения распространения болезней. Он ругался, но по части сохранения тайны от начальства был «могилой».

      Служители Тельпсихоры.415 Кто из юношей, если он по-настоящему был молод, не отдавал дань этой богине? Среди семинаристов были, конечно, и «буки», на что, как известно, как на национальную черту указывала и старуха Изергиль в одноимённом рассказе М. А. Горького. В массе же наши юноши были жизнерадостными и любили танцы. В первые же годы нового столетия проходила у нашей молодёжи перестройка системы танцев на новые «лады». Гросфатер уже, можно сказать, ушёл в архив. Неизвестными оставались



<p>414</p>

Из очерков «Черты семинарского быта» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний, в «пермской коллекции» – отсутствует. (Там же. Л. 72 об.-73).

<p>415</p>

Из очерков «Черты семинарского быта» в составе очерков «Старая Пермь (из воспоминаний пермского семинариста)» в «свердловской коллекции» воспоминаний автора, в «пермской коллекции» – отсутствует. (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 374. Л. 73 об.-75).