Капкан Ферра. Гала Гарда

недоступен. Ничего не понимаю.

      Она задумалась на миг, потом потянулась как довольная кошка, блаженно улыбнулась:

      – Вот какая ты, Викуля, счастливая баба! Живешь в раю, муж – просто бог, детки славные! За один раз отстрелялась – мальчик и девочка!

      Я посмотрела с ухмылкой на Машу и поняла, что уж ей я точно ничего объяснять не буду. Ни откровения мой души, ни мои жалобы она не услышит.

      – Давай, Машка, собирайся! Поедем в Монако кутить, деньги тратить и жизнью наслаждаться, раз уж приехала ко мне!

      Маша завизжала и босиком, радостно подпрыгивая, побежала к дому по моему идеальному газону.

      Остаток дня мы таскались по городу, не пропуская ни одного бутика. Я скупала Маше всякий фирменный хлам, и она закрывала глаза на мои заходы в кафе, где я пропускала по бокальчику шампанского.

      Уставшие, я – пьяная, Машка – довольная, мы к позднему вечеру добрались до дома.

      Я приняла душ, поцеловала спящих детей, выслушала отчет гувернантки мадам Лилу (мадам Жужу, как про себя называла ее я) о поведении детей. И пошла в спальню. Уже в постели, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к шуму волн, я обратилась к давно забытому мною ангелу-хранителю и прошептала:

      – Помоги… Я гибну… Дай мне силы и укажи путь… – И провалилась в тяжелый липкий сон.

      Глава 2

      Окно с шумом распахнулось, и резкий порыв ветра задрал шелковые тюли до самого потолка. Гром и молнии на миг осветили темную комнату. Сознание со свистом вернулось в тело, и в ужасе я подскочила на кровати. Волосы мои зашевелились от страха. Ветер завывал, косой дождь бил в стекла, шторы развевались и пытались сорваться с петель, и во всей этой увертюре жуткой ночи зазвучала главная тема: на пороге моей спальни стояла женщина. В белом одеянии до пола. Волосы ее, длинные и спутавшиеся, свисали вдоль бледного лица, огромные глаза смотрели на меня, не мигая, и рот ее был раскрыт в немом крике.

      Закричала я. Женщина вздрогнула и метнулась ко мне. Я уже визжала, и била от страха ногами по постели, размахивала вокруг себя руками.

      – Вика! Вика! – Маша бросилась на меня, схватила в свои по-деревенски сильные объятия и крепко сжала.

      – Машка! Дура! Ты зачем пугаешь! – заорала я .

      Маша вдруг, прижавшись ко мне еще крепче, уткнулась в мое плечо и зарыдала.

      Я некоторое время в недоумении молчала, но потом все же спросила :

      – Маш, ты чего?

      Маша отстранилась от меня, и, как мне показалось на мгновение, ненависть и злоба промелькнули в ее глазах. Она с отчаянием произнесла, подвывая на каждом звуке:

      – Горе, Викусик! Горе у нас! – Она схватилась за грудь и, по-бабски рыдая, упала рядом со мной на кровать.

      – Маш, что случилось-то? – ничего не понимая и раздражаясь от воя Машки, спросила снова я.

      – Сааааша! Сашенька мой!

      – Что?! Да скажи ты, наконец! – уже орала я.

      – Сашенька мой! Заживо! Сгорел! Мишенька! Мишенька! Родненький! – металась по постели Маша. Сердце мое упало. Миша?! Что с Мишей?!

      – Миша?! С Мишей ЧТО?!!

      Машка продолжала рыдать,