Небо Сталинграда. Смертельная рана люфтваффе. Михаил Кудинов

временно скрыться от стервятника… Но степь была пуста. Не помню, после девятой или десятой по счету атаки противника наш самолет ударился о землю и разломился пополам.

      Так как мы маневрировали у самой земли, падение для меня и летчика обошлось сравнительно благополучно. Нас только выбросило из кабин: меня – с шишкой на лбу и с болью в грудной клетке и в позвоночнике, летчика – с кровоподтеками на коленях.

      Стервятник, увидев, что наш самолет задымил, вероятно, решил, что с нами покончено. Сделав круг, он повернул на запад и скрылся за горизонтом. Чуйков В.И. Сражение века. – М.: Советская Россия, 1975.

      24.07.1942 г

      Все живое двигалось к Дону. По воде, сколько хватало глаз, колыхались плотики, бревешки, резиновые скаты, а лодок не было. И парома, обозначенного на карте, не было. Паром увели, чтобы не достался противнику, на другой берег, для верности там его и притопили.

      Из обломков кинутого грузовика соорудили плот, подвели под него выловленные лесины, вкатили на хлипкую опору «эмку». В расчете на паром к берегу подошла и встала наша мотоколонна, за нею слышны были танки.

      – Грести по команде, слушать меня, – распоряжался Хрюкин. – Не то поплывем и не выплывем.

      Вспомнив, как гонял когда-то на Дону плоты, скинул сапоги. Связал ремнем, перебросил за спину. Расставил гребцов. Упираясь босыми ногами в скользкие доски, вымахивал свою крепкую жердину, задавая ритм. Вода мерно шлепала, омывая тупой нос плота. Покачиваясь и выправляясь, добрались до середины реки.

      – Идут по наши души, – сдавленно выговорил подполковник, подгребавший позади генерала дощечкой: девятка «юнкерсов» заходила на мотоколонну по течению Дона низко, полигонным разворотом. В налаженном маневре с тщательным соблюдением строя – безнаказанность, вошедшая у немцев в обычай. Просвистела, ухнула, вскипятила воду пристрелочная серия.

      – Не успеть, не уйти, – понимал Хрюкин, вкладывая в толчки всю силу и прикидывая расстояние до «юнкерсов». – Р-раз… р-раз!.. – Заносил жердину, и греб, и толкался…

      Хриплый клекот раздался сзади – это выдохнул и выпустил из рук дощечку подполковник, первым увидя, как, слабо дымя, без пламени завалился, громыхнул флагман девятки.

      Самолеты Ju 88 из состава KG.51 над р. Дон. Район Сталинграда. Лето 1942 г.

      – Батюшки святы, – бормотал подполковник, изумленно осевший. – Товарищ генерал, – теребил он Хрюкина за штанину, но Хрюкин не отзывался, захваченный зрелищем: пятерка наших истребителей с безоглядным азартом, в остервенении расшвыривала «лапотников», вошедших во вкус даровых побед. Он не знал, не понимал – кто они? Откуда?.. Неистовость, находчивость «яков», а главное, конечно, результат – вслед за флагманом закурился дымком, закачался еще один «юнкерс» – вызвали всплеск восторга, заглушивший все команды. Кто-то, на радостях не утерпев, прыгнул с плота, подняв волну. За ним другой, третий…

      Подполковник по пояс в воде, не слыша себя, орал:

      – Руби!.. Ну, держись, гады!.. Держись!..

      Потом и Хрюкин, вскинув