Деньги, банковский кредит и экономические циклы. Хесус Уэрта де Сото

К 1720 г. абсурдные масштабы финансового пузыря стали очевидны. Ло отчаянно пытался стабилизировать цену акций компании и ценность банковских бумажных денег: банк и торговая компания были объединены, а акции новой компании объявлены узаконенным платежным средством, монеты потеряли часть веса в попытке восстановить их соотношение с банкнотами и т. д. Однако все было тщетно, и инфляционный пузырь лопнул, неся финансовый крах не только банку, но и многим французским инвесторам, доверившимся ему и торговой компании. Убытки были столь велики, а страдания так сильны, что целых сто лет во Франции считалось бестактностью произносить слово «банк», на некоторое время ставшее синонимом «мошенничества»[188]. Чума инфляции вновь опустошила Францию несколькими десятилетиями позже, о чем свидетельствуют денежный хаос и безудержный выпуск ассигнатов во времена Революции. Все эти явления глубоко запечатлелись в коллективной памяти французов, которым и сегодня известно о серьезной опасности инфляции бумажных денег, и потому они сохраняют традицию накапливания значительных количеств золотых монет и слитков. Наряду с Индией Франция является одной из стран, граждане которых владеют самыми большими частными запасами золота.

      Несмотря на злополучный банковский эксперимент и связанные с ним события, Джон Ло внес определенный вклад в теорию денег. Хотя мы и не можем принять его инфляционистские и протокейнсианские взгляды, вслед за Карлом Менгером следует признать, что Ло первым сформулировал ясную теорию стихийного, эволюционного происхождения денег.

Ричард Кантильон и мошенническое нарушение договора иррегулярной поклажи

      Примечательно, что трое из наиболее известных теоретиков в области денег XVIII – начала XIX в. были банкирами: Джон Ло, Ричард Кантильон[189] и Генри Торнтон. Все возглавлявшиеся ими банки обанкротились[190]. Лишь Кантильон отделался сравнительно легко не только потому, что вовремя прекратил рискованные спекуляции, но и благодаря огромным прибылям, которые он получал мошенническим путем, нарушая обязательство сохранять активы своих клиентов. Последнее и сыграло решающую роль.

      Действительно, Кантильон очевидным образом нарушал договор иррегулярной поклажи, только в его случае поклажей были не деньги, а акции Миссисипской компании. Мошенническая схема Кантильона состояла в следующем: он выдавал своим клиентам крупные ссуды на покупку акций компании при условии, что сами акции послужат обеспечением и останутся в банке Кантильона в качестве иррегулярной поклажи (поскольку акции заменимы и неразличимы). Позднее Кантильон без ведома клиентов совершил растрату вкладов ценных бумаг, продав их, когда, по его мнению, их рыночная цена была высока, и присвоив деньги от продажи. Как только акции потеряли практически всякую ценность, Кантильон восстановил

188

Подробный отчет о печально известном банкротстве банка Ло во Франции, написанный ученым, которому события известны из первых рук, можно найти в кн.: Ferdinando Galiani, Della moneta, р. 329–334; а также в главах с 23 по 35 второго тома книги сэра Джеймса Стюарта (Sir James Steuart, An Enquiry into the Principles of Political Oeconomy, с. 235–291). Поучительный и теоретически цельный анализ финансовой, денежной и банковской систем Франции XVIII в. можно найти в статье Ф. Хайека “First Paper Money in Eighteenth Century France”, впервые опубликованной в главе 10 его книги The Trend of Economic Thinking: Essays on Political Economists and Economic History, vol. 3 of The Collected Works of F.A. Hayek, W. W. Bartley III and Stephen Kresge, eds. (London and New York: Routledge, 1991), pp. 155–176. Лучшая биография Джона Ло: Antoin E. Murphy, John Law: Economic Theorist and Policy Maker (Oxford: Clarendon Press, 1997).

189

Ричард Кантильон был первым, кто отстаивал мнение о том, что «надежным» может считаться банковское дело со всего лишь 10 %-ным коэффициентом резервирования: «Так что ему достаточно держать в кассе одну десятую всего того, что ему доверили». См. с. 400 первого издания Essai sur la nature du commerce en général, анонимно опубликованного в Лондоне издательством Флетчера Гайлза в Холборне в 1755 г. Невероятно, но Мюррей Ротбард не упоминает об этом в своем замечательном анализе воззрений Кантильона. См.: Rothbard, Economic Thought Before Adam Smith, pp. 345–362.

190

Надо сказать, что банк Торнтона не обанкротился до его смерти в декабре 1825 г. См. с. 34–36 «Введения» Хайека к кн.: Henry Thornton, An Inquiry into the Nature and Effects of the Paper Credit of Great Britain, впервые опубликованной в 1802 г. и переизданной Огастесом М. Келли (Augustus M. Kelley) в 1978 г. А. Мёрфи также замечает, что Ло и Кантильон разделяют печальную «честь» быть единственными экономистами (помимо Монкретьена), обвиненными в убийстве и других преступлениях. См.: A. E. Murphy, Richard Cantillon: Entrepreneur and Economist (Oxford: Clarendon Press, 1986), р. 237. Религиозная и пуританская репутация Торнтона по крайней мере защитила его от обвинений в подобных злодеяниях.