Деньги, банковский кредит и экономические циклы. Хесус Уэрта де Сото

[93].

      Подробности о банкротстве Каликста сообщает приписываемый Ипполиту[94] труд «Опровержение всех ересей» (Refutatio omnium haeresium[95]), найденный в 1844 г. в женском монастыре на горе Атос. Банкротство Каликста случилось после очевидного инфляционного бума, за которым последовали тяжелый кризис доверия, падение ценности денег и разорение множества финансовых и торговых фирм по подобию повторяющихся кризисов, происходивших в Греции. Эти события имели место в правление императора Коммода между 185 и 190 гг. н. э.

      Ипполит повествует, как Каликст, будучи рабом своего собрата Христиана Карпофора, открыл от его имени банковскую контору и принимал вклады вдов и христиан (влияние и численность которых росли). Однако Каликст обманом присвоил деньги и, будучи не в состоянии вернуть их по требованию, пытался бежать морем и даже предпринял попытку самоубийства. После ряда приключений его подвергли порке и приговорили к тяжелому труду на рудниках Сардинии. В конце концов он чудом оказался на свободе в числе других христиан, освобожденных по ходатайству любовницы императора Коммода христианки Марции. Тридцатью годами позднее, являясь уже вольноотпущенником, он в 217 г. избирается семнадцатым папой, а 14 октября 222 г. принимает мученическую смерть, будучи брошен в колодец язычниками во время мятежа черни[96].

      Теперь понятно, почему даже святые отцы в своих Апостолических конституциях убеждали банкиров быть честными и сопротивляться множеству одолевающих их соблазнов[97]. Эти моральные увещевания, предостерегающие банкиров от искушений и напоминающие им об их обязанностях, постоянно использовались христианами, а некоторые даже пробовали проследить их происхождение от Священного Писания.

Societates Argentariae

      Характерной чертой банковского дела в Древнем Риме были банкирские ассоциации, или societates argentariae. Капитал ассоциации, из которого полагалось оплачивать долги, складывался за счет финансовых взносов ее членов. Однако, поскольку деятельность банков представляла особый общественный интерес, римское право устанавливало, что члены societates argentariae должны были гарантировать вклады всем своим имуществом[98]. Таким образом, общим принципом римского права была неограниченная солидарная ответственность членов ассоциации, направленная на то, чтобы минимизировать последствия мошенничества и злоупотреблений банкиров и защитить права вкладчиков на получение своих денег обратно в любое время[99].

      Аргентарии вели дела в специальном месте, называемом taverna. Их книги отражали дебеты и кредиты текущих счетов клиентов. Книги римских банкиров квалифицировались в суде как доказательство и должны были вестись так, как установлено в editio rationum, где оговаривался способ датировки и ведения счетов[100]. Банкиров также называли mensarii, от слова mensa,

94

Святой Ипполит Римский (ок. 170—ок. 235) – противник и конкурент Каликста за папский престол, первый антипапа (217/218—235), богослов. Почти все известные нам сведения о Каликсте I сообщает Ипполит в своих «Опровержениях», и потому они считаются не особенно надежными. – Прим. науч. ред.

95

Hippolytus Wercke, vol. 2: Refutatio omnium haeresium (Leipzig: P. Wendland), 1916.

96

Juan de Churruca, “La quiebra de la banca del cristiano Calisto (c.a. 185–190),” Seminarios complutenses de derecho romano, febrero-mayo 1991 (Madrid, 1992), pp. 61–86.

97

“Ginesthe trapezitai dókimoi”. («Банкир, вы должны быть честны».) См.: “Orígenes y movimiento histórico de los bancos,” en Enciclopedia universal ilustrada europeo-americana (Madrid: Espasa Calpe, 1973), tomo VII, p. 478.

98

См.: Manuel J. García-Garrido, “La sociedad de los banqueros (societas argentaria),” in Studi in honore di Arnaldo Biscardi (Milan, 1988), vol. III, esp. pp. 380–383. Неограниченная ответственность членов ассоциации банкиров устанавливалась римским правом, помимо иных мест, в упоминавшемся здесь тексте Ульпиана (Дигесты, XVI, III, 7, 2–3), а также в отрывке из Папиниана (Дигесты, XVI, III, 8), где он предписывает, что деньги для оплаты долгов банкиров-мошенников должны браться не только из «сумм, которые найдены в имуществе банкира как сданные ему на хранение, но [из] всего имущества обманщика» (Дигесты. Т. III. С. 427). Некоторые современные авторы также предлагают вернуться к принципу неограниченной ответственности банкиров, которая должна побуждать их разумно управлять деньгами. Однако для достижения платежеспособной банковской системы эта мера вовсе не является ни необходимой, ни достаточной. Она не является необходимой, так как требование 100 %-ного резервирования гораздо эффективнее справилось бы с банковскими кризисами и рецессиями. Она не является достаточной, так как даже в случае неограниченной ответственности акционеров банков повторяющиеся банковские кризисы и рецессии неизбежны, когда практикуется частичное резервирование.

99

В Римской империи некоторые большие, влиятельные храмы продолжали выполнять функции банков. Таковыми были храмы на Делосе, в Дельфах, в Сардисе (храм Артемиды) и наиболее важный – в Иерусалиме, где евреи, бедные и богатые, традиционно хранили свои деньги. Именно в этом контексте следует толковать описанное в Новом Завете изгнание Иисусом менял из Иерусалимского храма. В Евангелии от Матфея (21, 12–16) мы читаем, что Иисус, войдя в храм, опрокинул столы менял и скамьи, на которых продавали голубей. «Написано, – сказал Он им, – дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников». Евангелие от Марка (11, 15–17) предлагает почти идентичный текст. Иоанн (2, 14–16) чуть более внятен и рассказывает о том, как, войдя во двор храма, «и нашел, что в храме продавали волов, овец и голубей и сидели меновщики денег. И сделав бич из веревок, выгнал из храма всех, также и овец и волов; и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул». Перевод этих библейских отрывков не слишком точен, и та же ошибка найдена в переводе «Дигест» выполненном Гарсиа дель Корралем. Вместо «менял» следует читать «банкиры», что лучше соответствует буквальному смыслу издания Вульгаты, латинской Библии, где строки Матфея звучат следующим образом: «Et intravit Iesus in templum et eiiciebat omnes vendentes et ementes in templo, et mensas numulariorum, et cathedras vendentium columbas evertit: et dicit eis: Scriptum est: Domus mea domus orationis vocabitur: vos autem fecistis illam speluncam latronum» (Biblia Sacra iuxta Vulgatam Clementinam, Alberto Colunga y Laurencio Turrado, eds. (Madrid: Biblioteca de Autores Cristianos, 1994), San Mateo 21, 12–13, p. 982). Эти евангельские тексты подтверждают, что Иерусалимский храм действовал как настоящий банк для широкой публики, для бедных и богатых, вносящих вклады. Очищение храма Иисусом может быть истолковано как протест против злоупотреблений, проистекающих из незаконной деятельности (как мы знаем, эти злоупотребления состояли в использовании денег вкладов). Кроме того, эти отрывки из Библии показывают симбиоз банкиров и общественных должностных лиц, так как и первосвященники, и фарисеи были оскорблены поведением Иисуса (курсив, разумеется, мой. – У. де С. [кроме слова «также» в отрывке из Евангелия от Иоанна. – Науч. ред.]). О значении Иерусалимского храма как депозитного банка для евреев см.: Ростовцев М. Общество и хозяйство в Римской империи. Т. II. СПб.: Наука, 2001. С. 15.

100

Жан Имбер в книге Historia económica (de los orígenes a 1789) (Barcelona: Editorial Vicens-Vives, 1971, p. 58) указывает, что «praescriptio был эквивалентом сегодняшних чеков. Когда владелец капитала приказывал банкиру погасить ссуду от его имени, этот банкир должен был выполнить указание после представления банковского ордера, называемого praescriptio».