Дай мне руку, Тьма. Деннис Лихэйн

сходки, посмотрела на меня так, что мне не захотелось вступать с ней в пререкания.

      – А ты что собираешься делать?

      – Думаю поговорить с Дайандрой. Возможно, узнаю что-нибудь еще об этой Мойре Кензи.

      – Я тебе нужна?

      – Справлюсь.

      – Я ему верю.

      – Кевину?

      Она кивнула.

      – Я тоже. Ему незачем лгать.

      Энджи всмотрелась в Льюис-Уорф, единственный огонек горел в квартире Дайандры Уоррен.

      – Но если это не Кевин, то кто послал это фото?

      – Никакой зацепки.

      – Хреновые мы сыщики, да?

      – Разберемся, – успокоил ее я. – Мы привычные.

      Я бросил взгляд в начало Принс-стрит и увидел двоих парней, явно направляющихся к нам. Один низкорослый, худой, крепко сбитый, на голове засаленная кепка. Другой был высок, худощав и, вероятно, хихикал, когда убивал людей. Они и остановились у золоченого «мицубиси-диамант», в двух шагах от нас. Открывая Джеку пассажирскую дверцу, Кевин смотрел прямо на нас.

      «Этот парень, – подсказал мне внутренний голос, – очень не любит вас обоих».

      Повернув голову, я увидел Пайна, сидящего на капоте моей машины. Он легко взмахнул рукой, и я еле успел подхватить свой бумажник.

      Кевин обошел машину спереди, все еще глядя на нас, затем влез в нее, и они двинулись вверх по Коммершиал, затем вокруг Уотерфронт-парка и исчезли на повороте Атлантик-Эйв.

      – Мисс Дженнаро. – Пайн с поклоном вручил ей кошелек.– Это был прекрасный спектакль. Браво.

      – Благодарю.

      – Но не стоит повторять его дважды.

      – Вы уверены?

      – Абсолютно. Это было бы неразумно.

      Она кивнула.

      – Этот парень, – Пайн посмотрел в ту сторону, куда уехал «диамант», потом на меня, – спит и видит, как попортить тебе жизнь.

      – Пусть спит, – как можно более небрежно ответил я.

      Пайн аккуратно, без единого резкого движения слез с машины, будто стек с нее.

      – Когда-то он точно так же смотрел на меня. Если бы взглядом можно было заводить двигатель, он бы непременно завелся. – Он передернул плечами. – Но я – это я.

      – Мы привыкли к Кевину. Еще в детском саду горшки рядом стояли, – сказала Энджи.

      Пайн неопределенно мотнул головой.

      – Тогда и надо было его придавить. – Он прошел между нами, и я ощутил ледяной холод в груди. – Доброй ночи.

      Он пересек Коммершиал и стал подниматься вверх по Принс-стрит.

      Становилось прохладно, ветер усилился. Энджи поежилась.

      – Не нравится мне это дело, Патрик.

      – Мне тоже. Совсем не нравится.

      5

      Мы сидели на кухне у Дайандры Уоррен, белый фарообразный светильник был единственным источником света в темной квартире, на полу лежали неуклюжие тени от мебели. Огоньки соседних домов заглядывали в окна, но внутрь не проникали, на противоположной стороне гавани огни Чарльзтауна расчертили черное небо на желтые квадраты.

      Стояла теплая ночь, но у Дайандры было холодно. Она поставила передо мной вторую бутылку светлого «Бруклина», села и начала задумчиво крутить в пальцах