Нюрнберг. На веки вечные. Братья Швальнеры

На наш взгляд и по мнению Политбюро, самоубийство Лея наглядным образом демонстрирует явную психическую неполноценность обвиняемых, которые не могут быть в таком случае подвергнуты суду как невменяемые лица. Это вопрос серьезный, и без экспертизы на данном этапе нам не обойтись. Вы согласны со мной?

      – Вполне. Но думаю, нам лучше обсудить это лично. Может быть, отобедаем вместе?..

      – Договорились. В час пополудни буду ждать вас в ресторане «Гранд- отеля».

      Джексон в полуобморочном состоянии положил трубку – он никак не ожидал, что мнение Даллеса подтвердится так быстро.

      – Вы говорите, Вышинский..?

      – Да. Я так думаю. Во всяком случае, есть указывающие на это данные.

      – И что вы хотите?

      – Разрешите мне организовать наблюдение за ним!

      Хозяин кабинета задумался. Решение было непростым с политической, дипломатической и юридической точек зрения…

      – Вы же понимаете, что будет, если кто- нибудь об этом узнает?

      – Понимаю, сэр.

      – Уверен, что понимаете… В таком случае действуйте. Я не возражаю.

      3. Персоны грата

      26 сентября 1945 года, утро, аэродром Нюрнберга

      33- летний психиатр из Сан- Франциско Дуглас Келли был призван в армию сразу после окончания вуза в 1942 году. На фронте в его обязанности входила психологическая помощь солдатам, которые явно пребывали не в лучшей форме. У этого человека было какое- никакое знание военных реалий и отличные познания в психологии – потому он был выбран в Вашингтоне на роль психиатра, и именно ему было поручено провести ту самую экспертизу, на которой все- таки настоял Вышинский. Этот бодрый, светловолосый крепыш в вечно приподнятом настроении сейчас держал судьбу процесса в своих руках, кажется, не до конца понимая смысл своей задачи. Ее хотел объяснить ему встречающий его утром на аэродроме Аллен Даллес.

      – Доброе утро, мистер Келли! Как долетели? – Даллес протянул руку врачу, тот пожал ее и улыбнулся:

      – Спасибо, все хорошо. Как мистер Джексон?

      – Он ждет вас во Дворце правосудия. Он просил сказать вам, что работа предстоит трудная – люди, с которыми вы будете работать, совсем не простые…

      – Не переживайте, сэр. И мистер Джексон пусть не переживает. Я столько наслушался от наших сломленных физически и морально солдат в годы войны, что мне не привыкать. Что ж, как видно, выпала и мне роль быть священником или врачом, помогая в равной степени тем, кто стоит по разные стороны баррикад…

      – Своей работой вы поможете всему человечеству! Едем!

      В кабинете Джексона во Дворце собрались главные обвинители стран- участниц: Вышинский от СССР, Франсуа де Ментон от Франции, Джексон и Хартли Шоукросс от Соединенного Королевства. Присутствующие перекинулись между собой и с Келли парой слов, сказав ему что- то вроде напутственного слова, а после Джексон предложил каждому из коллег лично пообщаться с доктором на темы, которые хотелось бы затронуть относительно каждого из обвиняемых. Все обвинители манкировали этим правом, а Вышинский вывел Келли из кабинета