Подумаешь, попал. Валентин Георгиевич Вишняков

враг решиться напасть на нашу страну.

      Где то на западе, в стороне, где была граница, послышалась канонада и гром от разрывов, боже мой, как же близка граница.

      – Властью, данной мне, – прокричал я.

      Гул, низко летящих самолетов накатил на нас, шла целая армада, тяжелых бомбандировщиков. Бойцы поеживаясь, смотрели в верх.

      – Не беспокойтесь, эти гады, бомбить нас не будут. – Крикнул я, у них приказ, этот склад оставить целым. – А у меня, я потряс своей бумажкой, в случае войны, уничтожить его.

      – И так, согласно приказу, я снимаю караул.

      Вздох облегчения, прокатился по строю. Не у кого не возникли вопросы, о достоверности приказа, начальник караула убит, а я старший командир, из их же роты, кого же еще слушаться. В этот момент послышались разрывы, бомбили наш городок, и скорей всего наши казармы. И стало ясно, тот Кропоткин погиб, война началась, и он не успел добраться до склада. А я же жив, и тут. А самолеты, все летели, и летели.

      Отдав приказ сворачиваться, я задумался, а куда следовать, понятно на

      восток, в окружение попасть не хотелось, и погибнуть в бессмысленном скоротечном бою тоже.

      – Петр? – обратился я к участковому.

      Достал карту, выпрошенную у комиссара. К нам подошел мой зам – комвзвода.

      Выбрали местечко, рощицу километров в пяти, там я приказал дожидаться меня

      до вечера. После большого бум, а дальше по обстоятельствам.

      Бойцы разместились, кое как в машине. Поскольку в нее запихали все, что могло пригодиться. Продукты, ящики с патронами, сколько могли взять, пару штук и так запихнули в танк. Прошло пол дня, после начала войны, танк с полуторкой укатили.

      Со мной оставались, Грищенко с Епифанцевым. Я приказал им откинуть брезент, где красовался желтый круг мишени, и вскрыть ящик. Как я и ожидал, это были тротиловые шашки, килограммов двадцать не меньше.

      – Идите к мотоциклу, и ждите меня.

      Мотоцикл я осмотрел заранее, проверил зажигание, подлил бензина.

      Стараясь не обращать на приближающиеся канонаду, поскольку все мое внимание,

      было связано с моими действиями, я разложил на дощечке, несколько кусков сахара и достал фляжку с водой. Лишь только третий вариант, меня удовлетворил.

      Я взял три гранаты, бечевку и поднялся к ящику с тротилом.

      Бегом! Бегом! это была русская рулетка, пятьдесят – на пятьдесят.

      Сажусь за руль мотоцикла, Грищенко с пулеметом в коляску, Епифанцев сзади меня. Завелось быстро, я рванул с места, крепко держа руль. Скорость была бешенной, Епифанцев чуть не вылетел на какой то кочки с сидения. Дальше , еще дальше. И тут, это случилось, это был не просто грохот. Нас что то приподняло и бросило на кусты, а взрывы продолжались и продолжались.

      Очухался я, когда меня кто то приподнял и прошептал. – Кажись все.

      На самом деле мне не шептали, а кричали в ухо, и это был Грищенко.

      Епифанцева мы нашли в кустах, с оцарапанным лицом, и порванной гимнастеркой.

      Я глянул в ту сторону, откуда мы приехали. В километрах трех, под самые небеса, подымался огромный столб