Марк, выходи!. Роман Зинзер

он ни с кем не дружил, ни с кем не водился, а только слонялся по двору и окрестностям в поисках до кого бы из малышей докопаться. Малыши боялись Дрона даже больше, чем Костяна с его друзьями. Для Костяна мы были свои, а у Дрона своих никогда не было. Дрон был полным дебилом, а значит, совсем ничего его не пугало. Он мог полезть драться с самим Костиком или Ромой, получить по шее, а потом полезть драться снова. Даже Костик смотрел на Дрона осторожно. Костик был просто жестоким бандюком-наркоманом, Дрон же был непредсказуемым торчком.

      Дрон был невысоким пацаном, но сильным, с сиплым, прокуренным голосом. У Костяна голос тоже был сиплый, но громкий. Дрон же как будто говорил в себя. Волосы у него были коричневые и длинные. Длиннее, чем у всех остальных пацанов. Когда он начинал говорить, то постоянно вставлял английские словечки из телевизора.

      – Хай, мелюзга, – крикнул он нам с Саньком и Жириком из-за свалки. – Чего ковыряетесь?

      – Привет, Дрон, – ответил Санек как самый смелый из нас. – Завтра с «Мадридом» воюем.

      Дрон подошел поближе. Вид у него был, как обычно, обкуренный, одежда на нем была грязная и потертая. В руке он держал неполную пол-литровую банку с чем-то очень похожим на разведенное водой смородиновое варенье. Мы пригляделись к банке Дрона. Это точно была смородина. А это значит, что Дрон только что ширнулся какой-то дрянью, и его пробило на сладкое. Кто-то мне говорил, что после таких дел очень тянет на сахар. А раз Дрон был под кайфом, значит, с ним лучше не связываться.

      – Дай рогатку, – приказал Дрон Саньку и протянул руку.

      Санек замялся, но рогатку не дал.

      – Сука, дай рогатку, я сказал, – повторил Дрон. – Кам он! – выкрикнул он свою любимую английскую фразу и сплюнул.

      Я стоял немного позади Санька, и он оглянулся на меня. Мы оба знали, что есть только два способа отвязаться от Дрона: или, как Костян, вломить ему, чтоб у этого нарика ребра затрещали, или сбежать от него. Дрон, конечно, бегал быстрее нас, когда был необколотый, но сейчас его шатало, и далеко бы он не убежал. Я двинул локтем Жирика. Санек произнес шепотом: «Во двор!», − и мы втопили со свалки. Дрон крикнул вдогонку нам пару матерных слов, но следом не побежал.

      – Фух, – сказал Санек.

      Даже он боялся Дрона. Хорошо, что сегодня от него удалось убежать.

      Во дворе все тоже готовились к завтрашней войне. Я не видел наших главных − Костяна и Рому, − но остальные старшие пацаны только тем и занимались, что выпиливали, выстругивали и обматывали.

      Старшаки делали себе арбалеты. Вокруг валялись несколько разломанных стульев, ветки деревьев и гвозди. Самодельный арбалет − очень опасная штука. Стреляет он мощно, картонный щит пробивает как бумагу и оставляет хороший синяк, если попадает по телу. Мне попадало.

      Делать арбалет сложно. Из старого стула надо выломать ложе для арбалета − ту часть, которую держат руками, потом проволокой и гвоздями приделать две свежие ветки по бокам от ложа, а на ветки привязать разрезанный вдоль и сплетенный