Марк, выходи!. Роман Зинзер

с ячейками. В ячейках было полно засохшего электролита или какой-то другой гадости. Старшие разломали блок аккумулятора на отдельные пластины и начали «выстукивать» из ячеек засохший электролит.

      – Давай, Маркуша, присоединяйся, – сказал Рома и передал мне несколько пластин.

      Братья Струковы тоже взяли себе по паре и принялись колотить ими по асфальту. Пластины были грязные, и мы испачкали себе все руки. Но это было даже здорово: чем грязнее руки, тем интереснее дело.

      Потом Таксист собрал очищенные пластины, разделил их на кучки и засунул одну кучку в консервную банку на палке.

      – Это свинец, – Рома ткнул пальцем в пластины. – Теперь нам нужен будет кирпич с выемками. Такой, чтобы с конусами. Метнитесь-ка и найдите, – приказал он нам троим.

      Мы вновь пошли рыскать по плацу Лётки. Кирпич тоже нашелся. В нем, как и было нужно, на одной стороне были конусные выемки. Я не знал до той поры, что такое конусы, но Санек Струков сказал, что вот такая форма и есть конусы.

      Мы с кирпичом вернулись к старшим. Рома, Таксист и остальные сняли футболки и сели вокруг горящего костра. Рома взял палку-«половник» и сунул банку со свинцом прямо в огонь. Мы со Струковыми расположились рядом на асфальте. Сидеть близко от костра летом было жарко. Мы все вспотели.

      – Сейчас разольем, – сказал Рома и раскурил от костра новую сигарету. – Мелкие, у вас сигареты есть? – спросил он, смял пустую пачку «Мальборо» и бросил ее в костер.

      Мы с братьями Струковыми помотали головами. В нашем курящем дворе никто из нас, малышей, не курил. Пробовать пробовали, но не курили. И мне, и Струковым дома за курение бы мигом влетело.

      Свинец начал плавиться. Я не ожидал, что это будет так быстро. Прошло-то всего минуты три. Металл растекся красивой серебристой жидкостью с отливами по банке, которую Рома вытащил из костра. Он ловко разлил жидкий свинец в конусы кирпича. Кирпич зашипел.

      – Пусть подсохнет минут пять, – сказал Рома и засунул в почерневшую банку новую кучку свинцовых пластин.

      Вообще Рома был добрее своего отмороженного брата Костяна. Он не только курил, пил, ширялся и дрался, но иногда делал что-то интересное. Плавил свинец, например.

      Вторая банка со свинцом расплавилась еще быстрее первой. Пот с лица мы вытирали футболками, но никто от костра не отходил, чтобы не пропустить чего-нибудь интересного.

      Рома достал было банку из костра с жидким свинцом, но понял, что кирпичная форма все еще занята предыдущей плавкой. Он окликнул Таксиста, который только что вернулся из кустов, где был по «отливному» делу, и сказал ему выбить свинец из кирпича. Нам, малышам, Рома этого не доверил.

      Таксист взял кирпич и хлопнул им плашмя по асфальту. Свинцовые конусы выпали из кирпича. Сам кирпич раскололся, и маленький кусок от него отлетел прямо Роме в лоб. Рома дернулся, дернулась и его палка с консервной банкой, и весь расплавленный свинец полетел широкой дугой в нашу сторону. Как будто воду выплеснули из чашки. Все случилось так быстро, что я даже не знаю, как мы: я, Струковы и старшие −