Папа, куклу звали Джульеттой. Анна Львовна Абаимова

он в одиночестве располагался на кухне, потому что всегда любил есть один.

      …Грибы в тот год пошли как-то особенно рано, и я ждала, когда из леса он принесёт ещё землянику. Он в самом часто ходил в лес, приносил много ягод, а нам не давал…

      – А какая на вкус морошка? – слышу я откуда-то неожиданный вопрос.

      Вздрагиваю и возвращаюсь из этого странного путешествия во времени.

      – Вкусная, – отвечаю машинально, потому что это в самом деле так.

      Понимаю, что спрашивает меня об этом уже Лариса.

      – Тебе папа приносил? – продолжает она выспрашивать, видимо моего ответа ей мало.

      – Приносил, – киваю я.

      – И мне обещал принести, – признаётся она. – Сладкая ягода, да?

      – Не очень.

      – Кислая что ли?

      – И не кислая.

      – Тогда какая?

      – Просто вкусная…

      По-другому я не могу описать её бархатистый глубокий приятный вкус, похожий может быть на терпкость переспелой смородины, утратившей после ранних заморозок свою кислинку.

      – В середине лета созревает, да? – уточняет ещё Лариса и добавляет, но будто уже себе самой. – Прямо к моему дню рождения принесёт. И грибов белых тоже обещал принести.

      Потрясённая этим откровением, я мечусь, терзая свою мысленную машину времени, и теряюсь, не зная, куда лучше теперь переместиться – то ли в прошлое, то ли в будущее. Смутно догадываюсь, почему прямо с самого моего детства папа не приносил нам ни грибов, ни ягод. Ведь он был заядлым грибником, весь пропахший лесом, и ягоды любил собирать. Но… Оп! Вот и остановка.

      Моя машина времени рванула как-то чересчур резко, так что я даже не могу понять, где вообще теперь нахожусь. Но меня там точно нет. И вообще все люди незнакомые, да и улицы тоже, а дом и вовсе чужой. Бегает совсем крошечный мальчуган, а женщина рядом с ним, видимо его мать, сильно пьяная.

      – Привет, – говорю я этому мальчугану.

      Он пугается, удивлённо таращится на меня. Видимо в самом деле я выгляжу, как прибывшая из другого измерения.

      – Мне кажется, я тебя где-то видела, – говорю я малышу.

      – Я твой папа, – говорит он и смеётся.

      Тогда я вздрагиваю, потому что узнаю в точности этот смех. Но как такое возможно и каким образом в сознании своём я переместилась в те далёкие времена, когда меня ещё не было?..

      Хватаю его за руку, но он вырывается, убегает. Я бегу за ним.

      Коридор длинный, тёмный и как будто бы даже грязный. Я спотыкаюсь обо что-то и это что-то с грохотом катится впереди меня. Догадываюсь – это большая железная банка видимо из-под солёных огурцов. Боязливо пытаюсь её поднять, нащупываю ручку из проволоки.

      – Давай я поставлю её у туалета, – деловито говорит мальчик и дальше идёт на кухню.

      – Не надо меня угощать, – из вежливости шепчу я.

      – У меня есть только бутерброды с маргарином, будешь? – спрашивает он.

      И тут мы оказываемся в кухне.

      Я теряюсь, потому что она огромная и там много разных людей,