Батайск – город богов. Константин Иванович Кизявка

воспринимались моим воспаленным мозгом как нечто сверхинтеллектуальное. А на деле говорилось не «нирвана», а, скажем, «НЕ РАНО ли мы собрались», и вовсе не пейсы, а «такую муть ПЕЙ САМ»… До чего же я все-таки наивен! Нет, нужно было идти на работу. И я это сделал.

      Баба Шура на вахте заметила мое пятиминутное опоздание и понимающе подмигнула, мол, не сдам, не боись! На первом этаже на контроле не было никого из замов. Это облегчало жизнь. Боковым лестничным ходом поднялся я в свой кабинет, сел за стол и вбросил в рот еще две пластинки «Дирола».

      Утренний спорткомитет – источник величайших наслаждений. Тишина. Никто не лезет в душу.

      Я поставил чайник. Из приоткрытого окна нежил уши легкий шелест листвы, украшенный сочными птичьими голосами. Рай.

      В дверь заглянул Виктор:

      – Приветик! – его огромное лицо светилось подвохом. – На рабочем месте?

      – На нем.

      – А где мы вчера были?

      – Переживали трудный период нашей жизни.

      – Ага! А я начальству сказал, что ты на «Локомотиве».

      – Вот это мужской поступок!

      – Чай будет?

      – Поставил уже.

      – А к чаю?

      – Понял. Минут через десять.

      – Ладушки!

      Исчез.

      В шкафу с позавчерашнего дня лежал кулек с пряниками. Я высыпал их в тарелку, и когда чайник закипел, заварил «Гордон».

      Виктор вошел ровно через десять минут. Увидев пряники, потер руки:

      – Так-с! Мягкие?

      Я пожал плечами. Пряничная мягкость – понятие относительное. Помню в детстве, купишь с друзьями кулек пряников за тридцать копеек, и нет ничего прекраснее. А ведь теми пряниками лунки можно долбить в зимнем Азовском море под окуня… Мы уселись и приступили к светлой утренней церемонии.

      – Ты знаешь, мягкие! – заметил Виктор.

      – Позавчерашние.

      – Хм… Хорошо сохранились.

      Он отхлебнул из кружки.

      – И чай хороший! Это тот, что мы с Мишей пили?

      – Ага. «Гордон». Я три пачки купил на всякий случай.

      – Крепкий. И запах… Нормальный чай!

      – Слышь, Вить…

      – Чего?

      – Как думаешь, от самогона умнеют?

      – А то! Вон мой кум, как врежет пол-литра, начинает вспоминать, как ему жилось хорошо при Сталине. Шестьдесят первого года рождения парень… Конечно, умнеют.

      – А чего ты так улыбаешься?

      – А чего ты глупые вопросы задаешь?

      – Ну, кому глупые…

      – Ты чего? Обиделся?

      – Да нет…

      – Да брось ты, все ж свои. Плесни еще чайку.

      4

      К обеду спокойствие разрушили гребцы. Прилетела Аня Скрипник, тренер гребческий. Воздушная такая, розовая от радости:

      – Андрей Палыч! Маша едет на Европу!

      – Молодцы! – я восхитился почти искренне, совершенно понимая, к чему ведется разговор.

      – Нам нужно оплатить проезд и проживание в Париже.

      – Так, так… И сколько нужно…

      – Ну,