Записки гражданина в трёх частях. Заговор пенсионеров. Часть 1. Лариса Сафо

на площади Тяньаньмэнь. И сегодня Поднебесная – процветающее государство назло наложенным на страну западным санкциям.

      Протяжный завистливый вздох пронёсся по рядам обитателей бывшего господского дома, вселяя в соискателя должности ещё большую уверенность в правоте своих слов. Умудрённый государственным опытом гражданин плавно перешёл к обличению любой власти в России, в какие бы одежды она не рядилась:

      – Прогнившая насквозь номенклатура в угоду либералам праздновала труса в девяностые годы – державы не стало. Как, впрочем, в семнадцатом году канувшего в лету века. Председатель Временного правительства Львов признавался одному журналисту в те пламенеющие дни: «Для того чтобы спасти положение, надо было разогнать Советы и стрелять в народ. Я не мог этого сделать». Результат? Российская империя пала.

      Тут уже горестно всхлипнул Максим Семёнович, вспомнив реквизированные у прабабки революционными матросиками бриллианты. Само собой, потомок оных не дал родовитому отпрыску всласть насладиться запоздалой тоской, бередя свою кровоточащую рану:

      – А всё почему? Либерал ставит государство на службу не народу, а глобальному бизнесу. Об этом ещё Достоевский писал – дескать, «наш либерал – это, прежде всего лакей, который только и смотрит, кому бы сапоги вычистить».

      Рвущийся из рук хозяина французский бульдог облаял трибуна с такой силой, что тот поперхнулся и на минуту смолк. Максим Семёнович при этом хранил зловещее молчание, чем поверг хулителя «лучших сынов» России в некоторую оторопь. Всем было доподлинно известно – обозлённый сибарит хранил дома газовый пистолет на случай покушения на свою жизнь. Тогда на выручку товарища поспешил хозяин натренированной на патриотизм «собаки Сталина» Кондратий Ефимович. Он приблизился к слегка сомлевшему бабой соратнику и подпёр того плечом. К другой руке прижался выдвинувшийся из стайки его сторонников атлетически сложенный подобно скульптурному «Копьеносцу» Глеб Иванович. Так они постояли секунду в анфас, напоминая трёх богатырей со сказочной картины Васнецова.

      Почтенное собрание во дворе уже начало терять терпение, когда Игнат Васильевич вновь поймал вырванное враждебным лаем сокровенное слово:

      – Утилизация советского наследства даже не привела к первичному накоплению капитала. Общественное богатство огромной страны потрачено на замки, заграничные футбольные клубы, автомобили, яхты, личные самолёты.

      – Давай по существу! – прервал траурную эпитафию заполошный крик из толпы под одобрительный гомон собравшихся обывателей.

      – Значит, так. С юридической точки зрения, Советский Союз вовсе не исчез в девяносто первом году прошлого века, – многозначительно откликнулся на принудительный призыв третий кандидат на старшинство в доме. – Нет ни одного закрепляющего его кончину международного или местного правого документа, посему