Время сестер. Кэролин Браун

в кабаке или что он был в Оклахоме?

      – И то, и другое.

      – Прекратите! – гаркнул Сед. – Вы друг друга лет девять-десять не видели. Я не допущу, чтобы Энни расстраивалась из-за вашей грызни.

      – Дядя Сед, бабушка Энни умерла, – мягко сказала Брук.

      – Деточка, ее плоти больше нет, но дух все еще здесь с нами, так что этим троим девицам не помешало бы вести себя более пристойно, – сказал Сед отчитывающим тоном.

      – Дядя Сед прав. Давайте будем уважать его, – прошептала Дана.

      – Он потерял своего самого близкого человека, а вы тут устроили балаган, – сказала Брук. – Отчего вы все на ножах?

      – Это долгая история, – сказала Харпер.

      – Все же остаются здесь? – спросила Тауни, обведя взглядом двоих сестер и племянницу.

      – А ты нет? – спросила Харпер.

      Дана оглядела всех собравшихся.

      – Зависит от того, что скажет юрист. Если бабушка Энни оставила все имущество дяде Седу, то я буду умолять его взять меня на работу.

      Сед принес чайник со сладким чаем и поставил его в центр стола.

      – Тебе не придется умолять, – сказал он.

      Харпер подлила себе чаю и передала чайник Тауни. Из всех троих Тауни всегда была самой миловидной. Изящная фигура, пышные формы, самые светлые волосы и тонкие черты лица – у нее не было отбоя от мужчин, которые бегали за ней как верные собачонки. Без сомнения, она не станет менять своих крутых подружек из женского сообщества в последний год учебы на работу в пансионате и жизнь в лачуге у озера.

      В голове Харпер вдруг заиграла старая знакомая мелодия. Была однажды такая песня про трех подруг, и одна была красивой, вторая – умной, а третья – паршивой овцой. Дана умная. Тауни красивая. А Харпер досталась третья роль, которая вполне ей подходила, учитывая все ее прошлые грехи. Она и без того всегда ощущала себя огромным неказистым подсолнухом в клумбе с прелестными миниатюрными розочками, коими были ее сестры. С ростом почти в шесть футов, со светло-карими глазами и волосами оттенка «грязный блонд», как говорила ее мать. Немудрено, что по сравнению с остальными сестрами, сидящими за столом, из нее ничего путного не вышло. Остается надеяться, что Брук унаследует от Даны ум, от тети Тауни – красоту, и ничегошеньки от паршивой овцы.

      Однако при взгляде на загрубевшие руки Тауни, Харпер стало ясно, что та уже давно не пользовалась кремом и позабыла про маникюр. У студентки из женского сообщества не могло быть таких рук. Эти руки познали тяжелый труд. А где же ее неизменные высокие каблуки? Три года назад, когда Харпер видела ее в последний раз, она ни за какие коврижки не надела бы эти дешевые кеды, в которых она сидела сейчас. Так чем же ее младшая сестра занималась весь прошлый год?

      – Соглашусь с Даной. Посмотрим, что написано в завещании. Если она оставила все хозяйство на нас, то я останусь, по крайней мере, до конца лета. Если нет, то… – Тауни пожала плечами, – Харпер, наверное, превратит это место в реабилитационный центр для алкоголиков?

      – Нет уж, лучше сделаю из него бордель, – парировала Харпер. – Наберем десяток девиц, распределим