Время ночных кошмаров, или До встречи на Майами-бич. Анна Львовна Абаимова

робостью в голосе спросил мужчина.

      – А как, по-твоему, он должен его называть?

      – Значит ты сказала ему, что я умер?

      – Неужели я должна была всем рассказать о нашей связи?

      – Лучше бы забрал его у тебя.

      – Ага, и после отправился бы прямиком в тюрьму.

      – Тогда я не стал бы нарушать закон, устроился бы работать.

      – Сейчас что тебе мешает?

      – Не знаю, не хочу… Стимула нет…

      – Вот-вот. Всё ему стимулы подавай. От этого и неудачи.

      – Сама-то вон как хорошо прижилась… Ни дня наверно не работала, когда замуж вышла.

      – А воспитывать детей, по-твоему, не работа?

      – Ну, это же свой помёт.

      – Ха, для кого-то может и помёт… Так вот чтобы один из них, который твой кровный сын, по-прежнему жил в достатке и ни в чём не нуждался, надо обязательно совершить то, о чём я прошу.

      – Неужели всё так серьёзно?

      – Серьёзней некуда… Если он надумает разводиться, куда я подамся с четырьмя детьми?

      – Всё равно ведь не бросит их совсем… Алименты будет платить.

      Жена олигарха помрачнела от этих слов, сжала пальцы. Взгляд её стал свирепым, как у озлобленной бродячей собаки.

      – Не смей говорить мне об этом! Не смей даже думать так! – закричала она, и несколько прохожих оглянулись.

      – Всё-всё, хорошо, молчу, – протянув к ней руки, попытался успокоить собеседник, явно хотел обнять, но всё же прикоснуться не осмелился.

      – Вот и хорошо, молчи – молчать у тебя нормально получается… Запомни навсегда, я ни за что не разведусь! Только через мой труп. Хотя нет, это глупо… Пусть лучше трупами будут другими! А мне на мой век хватило бедствовать, теперь своё счастье и свой сладкий кусок я не упущу… Взяла – значит моё…

      Она говорила, задыхаясь от волнения… Тогда Сергей в самом деле замолчал.

      Хотел заверить ещё в утешение, что с радостью принял бы её со всеми четырьмя детьми, но не сказал так. Что он мог им дать? Ведь даже одного своего родного не мог он обеспечить всем необходимым – для достойного воспитания сейчас требовалось чрезвычайно много… Он часто наблюдал со стороны за разной чужой благополучной жизнью и понимал, что никакими способами, тем более преступными, ему этого не достичь – слишком сложно, да и судьба благоволит лишь к единицам. Счастливчики! Оставалось только завидовать им. Своей бывшей подруге он тоже завидовал, ведь что ни говори, а ей в самом деле сказочно повезло.

      – Скажешь когда-нибудь, что я его настоящий отец? – спросил боязливо, нерешительно заглядывая ей в глаза.

      – Будешь себя хорошо вести, скажу, – отрезала женщина и добавила. – Когда подрастёт.

      Сергей усмехнулся, ничего не стал возражать…

      Всё это время ему как-то неловко было находиться здесь – на детской площадке. Своего сына он ни разу даже не держал за руку. Теперь тот уже вырос, был подростком, наверняка в чём-то походил на него – может хотя бы отдельными чертами характера. И навряд ли уместно было этому подростку рассказывать про его настоящего непутёвого папу,