Время ночных кошмаров, или До встречи на Майами-бич. Анна Львовна Абаимова

от собственного дерьма, но плыть было некуда – из аквариума до моря не пролегали никакие подводные течения. Николай подумал, что и люди порой вот так же годами барахтаются в своём дерьме – да что там годами, порой всю жизнь не находят выхода. Вот и рвутся наверно поэтому улететь куда-нибудь подальше от дерьма-то – в другие страны, на дорогие курорты. Но в чём парадокс такого бегства – рано или поздно придётся вернуться…

      Ложиться спать уже не было смысла и старик принялся чистить аквариум прямо ночью, со злостью думая про жену и проклиная собственную безропотность – ведь все её прихоти выполнял он всю жизнь… При этом замечал, с каким ожесточением она ненавидела всех мужчин. Его, разумеется, особенно… Да, частенько встречались в его жизни такие вот злобные особы и при разных других обстоятельствах. Но большинство из них не стремились к совместному проживанию. Была у них и на пляже одна такая дама – Люба Золотая. Одно время дядя Коля даже пытался закрутить с ней роман – не вышло, но это по незнанию. Теперь он был в курсе её отношения к мужчинам и не домогался. Зато поболтать с ней было интересно. «Умная баба», – частенько повторял. И почему-то именно сейчас, переложив черепашку на время чистки аквариума в тарелку с водой, подумал о ней. Уж она то явно не раз едала черепаховый суп и разные другие деликатесы – в этом он был уверен. Да и все остальные обитатели пляжа тоже…

      Хотелось поскорее увидеться с ней и поговорить о чём-нибудь умном. Просто в его обыденном окружении других людей, пригодных для нормального общения, больше не числилось. Да и вправду, от кого было ждать задушевных бесед? Не от глухонемой же любовницы. Черепашка тоже всё время молчала… С женой он и вовсе годами не разговаривал. А внуки, которые отдали ему свой аквариум, наведывались досадно редко.

      Глава 5. Люба Золотая

      Люба Золотая в это время уже спала благополучным сном, который не нарушали никакие сновидения. Лишь изредка автомобили, мчавшиеся мимо окон, заставляли перевернуться на другой бок. Тогда на секунду-другую, слегка пробудившись, женщина улавливала какую-нибудь случайную мысль…

      Мыслей было не так много, как могло показаться с первого взгляда.

      Люба правда запросто вступала в разговоры с кем угодно, причём говорила с каждым на его особенном языке. Видимо поэтому и круг общения имела большой. Не скрываясь, посмеивалась над бедняками и осуждала всяческое неблагополучие. Может потому что сама была оттуда, с низу… А ведь любой человек не приемлет и ненавидит в других именно свои собственные недостатки.

      Особенно не переносила на пляже тётю Галю: видела её будто насквозь и понимала, что весь её внешний лоск – нелепая мишура. Богатых и в самом деле благополучных, по мнению Любы, распознать можно было издалека: вели они себя отличительно, и уж на городском пляже, куда все приходили пешком или приезжали на трамвае, точно не появлялись. У богатых имелись автомобили… Все они при возможности ездили на хорошие загородные озёра, а местный пляж называли позорной лужей и посмеивались над его обитателями. Люба Золотая этим пляжем