Дыхание мегаполиса. Людмила Грицай

по закону. Посмотришь на то, что человек говорит. Прямо радеет за судьбу отечественной культуры. А на деле? Разве не она ворует? И у кого ворует? У домов культуры, которые и так в провинции полуразрушенные стоят, у тех же детей, педагогов? И мне, чтобы доказать ее вину, нужно самой превращаться в Бог знает что! Но кто прав из нас: она или я?

      Владимиров предпочел на этот вопрос не отвечать.

      Впрочем, его собеседница замолчала сама. Она не требовала ответа от майора юстиции. Ей был нужен собеседник. Живой собеседник. Это была одна из тех женщин, которые всегда принимают решения самостоятельно. И за ценой этих решений не стоят.

      Спустя несколько минут они вежливо и спокойно попрощались. Владимиров остался в кабинете, ему не хотелось, чтобы Соловьева вновь предлагала подвести его до дома. Из окна он увидел в темноте зимнего вечера ее силуэт, садящийся в машину, припаркованную рядом со служебной стоянкой.

      Глава последняя

      – Меня никто не спрашивал? – поинтересовался Владимиров, войдя с утра в здание отделения полиции.

      На его вопрос дежурный ответил отрицательно. Владимиров поднялся к себе. Невольно опустил руки в карман куртки и нащупал там что-то твердое. Это были контрамарки! А он о них совершенно забыл.

      В театр идти не хотелось. Ни с женой, ни с детьми, ни одному.

      Однако контрамарки почему-то стало жалко. И он, увидев на месте Егора, решил подарить их ему. Холостому Левину всегда было с кем прогуляться в храм искусства. Егор взял билеты с радостью и тут же вышел в коридор. «Звонит, договаривается о походе», – понял Владимиров.

      Соловьева между тем весь день так и не появлялась. Майор понял, что если ее не будет завтра, то в конце дня он обязан написать рапорт о случившемся у него в кабинете признании. И хотя дело передали в другую инстанцию, все равно он был обязан сообщить все, что он услышал от Соловьевой по этому делу. А если нет, то какой он после этого сыщик? Хотя и сыщик, возможно, самый рядовой, но все равно он должен был быть последовательным в своих действиях. Подчас его работа заставляла душить человечность в себе самом. Как после этого остаться человеком?

      Утром следующего дня он увидел Егора. Тот выглядел немного устало.

      – У них в этом театре одни сплошные происшествия, – ответил он на вопрос о том, как прошел спектакль. – Артистка вот разбилась. Позавчера в ночь. На зимней дороге, там, где мы машину этой чиновницы нашли. Взрезалась прямо в столб. А красивая, судя по фотографии…

      У Владимира в груди что-то отчетливо защемило. Он спросил имя актрисы.

      – Да я уже и забыл. Лицо такое милое, молодое. Волосы длинные. Да ты если интересуешься, позвони в театр или на сайте у них посмотри.

      Владимиров не стал смотреть на сайте, он позвонил. Ему сообщили имя актрисы и место похорон.

      – На похороны дети еще придут из ее театра «Созвездие добра», – добавила напоследок его собеседница.

      2. Ловец снов

      Что