Преображение. Наталья Комиссарова

видно, что продолжать диалог не входило в ее планы, поэтому она решила закончить:

      – Нет смысла, так будет продолжаться каждый раз.

      – Прости меня, Ольга, что я родилась на этот свет такая, какая родилась. Прости, что так тебе неприятна и вызываю столько неприятных чувств, – сказала Надежда, поняв, что прийти к миру она исчерпала все существующие возможности.

      А рука, достававшая подарок в виде купленного сувенира, тем временем остановилась, а затем вернула его на место.

      Психология, видимо, очень сложная наука, подумала Ольга, Надежде ее никогда не освоить. О том, что творилось в душе Надежды, узнала позднее та женщина, которая так же как и она, живет обычной, простой жизнью и пытается все успеть. На вопрос, как быть, она пожала плечами, сказав:

      – Время рассудит, мы ведь не психологи. Что-то в этом мире не так. Кто бы нам подсказал?

      Надо сказать, Россия многотерпеливая страна и женщины ее из поколения в поколение, на генном уровне, бесчисленным страданием своим укрепили характер, оттого терпение и выносливость в любых ситуациях всегда являлось спасением.

      Но есть еще одна черта наших женщин – доброта. Теплом широкой своей души и добротой женщины могут растопить лед самого холодного сердца. И если частичка доброты, частичка света, пусть самая маленькая, живет внутри, она сделает все, чтобы дать возможность расчетливому уму отступить.

      Прошло некоторое время, и эта самая частичка доброты, жившая в Ольге, позволила ей взглянуть на ситуацию с другой стороны, и она, переоценив сложившуюся ситуацию, повернула ее вспять. Примирение наступило. И скрепив его теплыми объятиями, Надежда и Ольга стали жить в мире. А это ведь самое главное.

      Икона

      Трудно понять, эта мысль возникла в ее голове спонтанно, сама собой, неведомым образом, или все-таки эта мысль была рождена ею. На многие вопросы, которые мучали ее и не давали покоя, ответ стал приходить во время молитвы. Рождение ответа происходило не в голове – в душе, на каком-то очень тонком уровне, когда мысль еще не сформулирована в слова, но когда есть точечное, мгновенное озарение, понять тогда ей было сложно. Та мысль, которая привела в действие целый ряд последовательно идущих друг за другом шагов, была рождена явно не ею, считала она сама. Она появилась готовой, словно данной кем-то.

      Сильно волнуясь и переживая по поводу болезни папы и никак не желая принять своим сознанием, своей душой, что у всякого есть своё отведённое время, и оно рано или поздно подходит к концу, металась Настя в поиске чуда для него. Были бесчисленные вечера, когда с зажженной свечой перед иконой Богородицы, она стояла на коленях часами, читая Богородичное Правило, пытаясь пережить, прочувствовать каждое слово и, произнося, не впустить в себя более ни одной мысли, кроме одной единственной, мысли о папе, о его исцелении.

      Плакало ее сердце, плакала ее душа, и когда за окном шёл дождь, ей казалось, с ней плачет вся вселенная. Кто есть