P.S. I Hate You. Уинтер Реншоу

Я иду в раздаточную, где переводит дух другая официантка, Рейчел.

      – Этот стол с вопящими детьми – твой? – спрашиваю я. Она смахивает со лба белокурые пряди и закатывает глаза.

      – Ага.

      – Лучше ты, чем я, – поддразниваю я. У Рейчел – трое собственных ребятишек. Она добра к детям и, похоже, всегда знает, что сказать, чтобы отвлечь их или предотвратить безобразную истерику.

      – Меняемся? – предлагает она. – Это семейство на чувака с ямочками за двенадцатым столиком.

      – У него есть ямочки? – Я высовываюсь в зал, глядя на своего военного.

      – О боже, да, – отвечает она. – И глубокие. А еще убийственная улыбка. Я думала, он модель или актер или что-то в этом роде, но он сказал, что он капрал в армии.

      – Не может быть, чтобы речь шла об одном и том же человеке. Мне он даже не улыбнулся ни разу, а тебе уже рассказал, чем он занимается?

      – Ха. – Рейчел поднимает тонкую рыжую бровь, как будто тоже предполагает, что мы с ней говорим о двух разных людях. – Он еще так мило поздоровался со мной и улыбнулся. Мне он показался очень дружелюбным.

      – Вон тот, за тем столом, верно? Темные волосы, золотистые глаза, мышцы, выпирающие из-под серой футболки? – Я быстро указываю пальцем, потом отдергиваю руку. Рейчел тоже выглядывает за дверь.

      – Да, это он. Такое лицо трудно забыть. И такие бицепсы…

      – Странно. – Я складываю руки на груди, посматривая в его сторону, и гадаю: быть может, у него есть какие-то предубеждения против таких девушек, как я? Хотя я совершенно обычная по сравнению с большинством здешних девушек. Среднего роста, среднего веса, темно-каштановые волосы, карие глаза.

      Быть может, я напоминаю ему его бывшую?

      Я так и стою в задумчивости, когда он вдруг ни с того ни с сего поворачивается и смотрит мне в глаза, словно знал, что я за ним наблюдаю. Я тянусь за полотенцем для рук, опускаю взгляд и притворяюсь, будто занята тем, что стираю с раздаточной стойки воду от растаявшего кубика льда.

      – Что, поймали тебя? – Рейчел толкает меня локтем в бок и направляется к столику с детьми. Я хлопаю ее по руке, когда она проходит мимо меня, а потом трачу полсекунды на то, чтобы восстановить внешнее спокойствие. Как только щеки перестают гореть, я направляюсь к столику военного и с облегчением удостоверяюсь, что его блинчик уничтожен, на тарелке не осталось ни единого губчатого кусочка. По сути, уничтожен весь его завтрак… кофе и все остальное.

      Я тянусь за его тарелкой, но он останавливает меня, положив ладонь мне на руку, и наши глаза встречаются.

      – Почему вы пялились на меня вон оттуда? – спрашивает он. Взгляд у него в равной мере пронзительный и интригующий, как будто он изучает меня, быстро и четко составляя мнение обо мне. Но при этом он словно бы проверяет меня, хотя это бессмыслица, потому что неприязнь ко мне буквально сочится из его идеальной загорелой кожи.

      – Прошу прощения? – Я играю в дурочку.

      – Я видел вас. Отвечайте на вопрос.

      О боже. Он не свернет с этой темы. Что-то подсказывает мне, что следовало