Мертвые воды Московского моря. Татьяна Гармаш-Роффе

на Петровке, да и теперь связь с коллегами не потерял. Потому и хорошо представлял, что убийство крупной шишки чревато для милиции постоянным намыливанием шеи со стороны начальства и неприятным зудом в другом месте, через которое обычно влезают журналисты. Куда радостнее списать смерть на естественные причины…

      – В квартире ничего не пропало?

      – По словам племянника, нет.

      – Вам известно, в каком положении он нашел тело?

      – Как если бы человек упал, не дойдя до кровати.

      – И вы при всем при этом подозреваете убийство? – спросил он женщину в бирюзовом костюме, которая до сих пор ему не представилась.

      – Он был болен диабетом. Вам известно, что это такое?

      – В самых общих чертах. Уколы с инсулином.

      – Смотря какой диабет. Уколы обязательно делаются при диабете первого типа. Он возникает у людей достаточно рано, иногда в детстве, и чаще всего объясняется генетической предрасположенностью. Диабетом второго типа заболевают обычно после сорока. При нем больные могут лечиться таблетками, хотя со временем тоже переходят на уколы. Но у него был диабет первого типа. То есть он должен был постоянно делать уколы с инсулином. Думаю, что подробней вам не надо.

      – Пока нет, – согласился детектив.

      Женщина одобрительно кивнула, и Алексей Кисанов подумал, что она наверняка преподает: так кивают студентам на экзамене, пока они не несут чушь.

      – Я подозреваю диабетическую кому.

      Алексей посмотрел на нее повнимательнее. Черты ее лица вполне приятны, но выражение сухой строгости делает его неженственным. Оно напоминало запертую на замок дверь, открывавшуюся трудно, редко и со скрипом.

      – Я не медик, – напомнил он. – Вам придется мне объяснить.

      – В двух словах. У больного диабетом очень строгая зависимость от приема пищи и уколов с инсулином. Все должно быть точно дозировано и принято четко по расписанию. Если нарушить этот порядок, то может случиться гипергликемия или гипогликемия. То есть избыток глюкозы в крови или ее недостаток.

      – Это смертельно?

      – Нет, если сразу принять меры. И все диабетики прекрасно знают, что делать в таких случаях. Кроме того, они имеют при себе глюкометры, которые…

      – Как вы сказали? Глюко-метры?

      – Именно, – она поджала губы. – Это не для того, чтобы измерять «глюки». Это для измерения глюкозы.

      – Извините.

      – …которые показывают точный уровень сахара в крови. Сахар – это и есть глюкоза.

      Детектив кивнул: мол, я в курсе, еще в школе проходил… Но почувствовал раздражение от ее менторского тона.

      – Вы преподаете? – спросил он.

      – Да. Я профессор, доктор медицинских наук. Это имеет отношение к делу?

      – Имеет. Мне не нравится ваш тон. Я не студент.

      Она удивленно уставилась на него. И вдруг улыбнулась.

      – Вы правы. Я знаю за собой этот недостаток…

      Атмосфера словно разрядилась с ее улыбкой. Детектив и посетительница обменялись потеплевшими взглядами.

      – Вы остановились на глюкометрах…

      –