Европейское турне Кирилла Петровича. Михаил Александрович Елисеев

кое-что способен.

      Он всё также сжимал и разжимал кулаки. Было похоже на то, что британец переживает смешанные чувства, хотя с другой стороны, подумал Кирилл, это могла быть и игра на публику. Девид своей историей словно бы пытался разжалобить собеседника, дабы впоследствии просить о снисхождении.

      – Я узнал, что все наши дирижабли были застрахованы – какие-то на большую, какие-то на меньшую сумму. Самым дорогим в этом плане оказался «Голиаф». В письменной форме я отдал распоряжения, чтобы на борту судна появился ещё один зажигатель в курилке и чтобы в верхних комнатах, поближе к обшивке, персонал стал оставлять открытый огонь – свечи. Я аргументировал это удобством для пассажиров. Многие соглашались, но некоторые не одобряли, ссылаясь на старые нормы правил безопасности. Да, и кстати – никто из команды меня, как сына мистера Монтгомери, не видел в лицо.

      – Очень удобно, когда вы хотите инкогнито совершить рейс на «Голиафе», – улыбнувшись, заметил Кирилл.

      – Да, и я этим воспользовался.

      – Вы надеялись, что кто-то совершит ошибку и дирижабль взорвётся без вас?

      – Да… надеялся…, – он откинулся на спину, – Но время шло, а ничего не просходило.

      – И тогда вы решили взять дело в свои руки. – Кирилл Петрович указал ладонью в грудь мужчины, кивнув себе.

      – Совершенно верно.

      – Как вы пронесли на борт взрывное устройство?

      – Ха! Давайте я всё-таки оставлю некоторые секреты при себе, хорошо?

      – Хорошо, мистер Палмер. Хотя, могу предположить, что досмотрщики попросту приняли вашу бомбу за карманные часы. Признаться честно, вчера в полутьме ночи в комнате отдыха я и сам принял этот тикающий механизм за часы. – Кирилл не сводил взгляда с молодого человека, сидящего напротив него, – Что произошло на борту, я и так знаю.

      В каюте повисла минутная тишина. Девид обдумывал всё сказанное.

      – Значит… я прогорел всего лишь на какой-то ошибке в злосчастной записке? – покачал он головой.

      – Именно так, мистер Палмер, – ответил Кирилл Петрович, – Одно единственное слово.

      – И если бы я всё написал грамотно, то вы бы так и не узнали о моей личности? Всего лишь исправил бы одну ошибку…

      – О не-ет! Ваша ошибка заключалась в том, что вы вообще стали писать эти записки. Вам следовало бы сидеть в своей «норе» и не высовывать носа. Но нет! Вы посчитали себя умнее! Вы решили пригрозить мне первой запиской.

      – Но вы не поддались.

      – Да, и тогда вы решили избавиться от меня с помощью жестяного грузчика… Кстати, а зачем вы вообще держали у себя эту перфокарту с моделью поведения убийцы?

      – Нет, не убийцы. Это была перфокарта для автоматонов-телохранителей. Я рассчитывал на то, что он существенно повредит дирижабль, а впоследствии планировал уничтожить перфокарту и списать всё на мифического злоумышленника.

      – Но вы и тут просчитались.

      – Да, нашлась парочка парней, которые смогли справиться с этим человекоподобным монстром.

      Девид хлопнул себя по