Стихи. Том 2. 2003—1999. Наталья Владимировна Патрацкая

но в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Стихотворения 2003—2

      «Час пик в моих графских развалинах…»

      Час пик в моих графских развалинах.

      Час пик пустоты в небесах.

      Час пик на забытых всем валенках.

      Час пик в среднерусских лесах.

      Час пик – интернет перегруженный.

      Час пик – поздравительный день.

      Час пик – слава чем-то всем нужная.

      Час пик – на компьютере тень.

      Час пик на улыбке божественной.

      Час пик очень грустных речей.

      Час пик, когда скажут все жестами.

      Час пик – слава все горячей.

      Час пик – я останусь за кульманом.

      Час пик – не пойду в политех.

      Час пик – вы сегодня весь культовый.

      Час пик – как велик человек!

      «По пляжу шел поэт хороший…»

      По пляжу шел поэт хороший.

      Лежала группа из парней.

      Один сказал: «Поэт, похоже».

      Лежащим, шедший был видней.

      А я стояла, руки в боки,

      глаза, прищурив от лучей.

      О, где вы были, чувства Боги!

      Все стало сразу горячей.

      Поэт прошел, главу склоняя,

      не повернув ко мне глаза.

      Я вслед бежала, догоняя,

      не сдвинув с места. Чудеса.

      Прошел поэт. Прошел хороший.

      Его я знаю много лет.

      Он не узнал? Узнал? И что же?

      До счастья с ним – не мой билет.

      Он меня предал между делом,

      он заменил меня другой,

      не для меня изгибы тела.

      Спина в одежде лишь дугой.

      «Жизнь вся – сплошное ожидание…»

      Жизнь вся – сплошное ожидание,

      ты постоянно что-то ждешь,

      то ждешь всего одно свиданье,

      то ждешь, когда утихнет дождь.

      Боюсь я ждать, гоню все встречи,

      боюсь терять твою любовь,

      боюсь встречать свободный вечер,

      но не боюсь влюбиться вновь.

      Я жду, не зная телефона,

      не зная номер твой совсем,

      не зная смех и говор звонкий.

      Тебя я жду, и вновь меж тем

      я рада каждой новой встрече,

      я рада взгляду и кивку,

      я рада рядом быть весь вечер,

      ты знаешь, милый, я не лгу.

      Возможно, я люблю условно,

      ревную к каждой, кто с тобой.

      Я помню речи все дословно,

      что ты сказал лишь мне одной.

      Я жду тебя, когда светлеет,

      я жду тебя, когда темно.

      Я жду тебя! Закат алеет.

      Люблю тебя в душе давно.

      «Когда к любви мы не готовы…»

      Когда к любви мы не готовы,

      то встреча вроде ни к чему,

      но для стихов она подкова,

      а сердце рвется лишь к нему.

      «Травинки – былинки. Листочки и почки…»

      Травинки – былинки. Листочки и почки.

      И вид самолета, и рокот его.

      И дом – небоскреб, что построен так точно.

      Струя самолета расплылась легко.

      Ребенок поранил мизинец в фонтане,

      бежит и кричит, что в нем сетка остра.

      Берем подорожник почти что спонтанно

      и кровь остановим, и кончится страх.

      Стремительно птицы летят к водопою.

      Фонтан гладкой струйкой скользит с высоты.

      И листья к фонтану летят, как к прибою,

      летят с черешками. И мокнут листы.

      Опять разбрелась детвора по фонтанам,

      но обувь совсем не снимают с ноги.

      Быть может, кому-то все это и странно,

      но в речке вода холодней, не с руки…

      Травинки – былинки, и дети – картинки…

      И солнечный вечер длиннющего дня,

      и шлепанцы в ряд на фонтане, ботинки…

      Придет для них время. Сижу не одна.

      «Как ясен голубой простор!..»

      Как ясен голубой простор!

      Какой размах небесной тверди!

      Как хочется придумать вздор,

      чтоб в омуте проснулись черти!

      Вода