Я не киллер, я – палач. Кирилл Казанцев

очень хороший из свежих яблок и малины…

      Обслуживать посетителей всегда старалась Матрена. У нее это лучше получалось, чем у девчонок. Она была вся такая дородная, домашняя, в чистом белом переднике и косынке, под которой виднелись чуть тронутые сединой русые густые волосы. Глядя на ее румяные – кровь с молоком – щеки, так и тянуло отведать и ее щей, и яичницы из деревенских яиц, и всего остального, что она предлагала. Она самолично поставила разогревать в маленькой кастрюльке вчерашние щи, которых осталось совсем немного, потом перелила их в глубокую тарелку, положила ложку сметаны, посыпала сверху зеленью и понесла на подносе в обеденный зал посетителю. Белла тут же порезала салат и тоже поставила перед посетителем на стол, а Стелла уже дожаривала яичницу. Одним словом, клиента обслужили быстро, и он, довольный, ловко орудовал ложкой.

      Подошло предобеденное время, когда в кафе понемногу начинали заходить посетители. Это означало, что готовить все, что не доготовили, теперь придется одним девчонкам, а мать будет заниматься в зале с посетителями. Стелла разрешила сестре лепить пирожки, а сама принялась крутить мясо на мясорубке. Белла ловко делала свое дело, время от времени посматривая на сестру, как будто хотела ее о чем-то спросить, но как-то не решалась. Наконец, она не выдержала и, оглянувшись с опаской на открытую в обеденный зал дверь, тихо сказала:

      – Стелла, а можно тебя кое о чем спросить?

      Старшая сестра усмехнулась:

      – Смотря о чем. А то могу и не ответить. Или так ответить, что и спрашивать расхочешь.

      – Стелла, ну я серьезно…

      – И я не шучу. Ну, ладно, спрашивай, я сегодня добрая.

      – Стелла, я вчера поздно вечером видела, как ты садилась в машину к какому-то водителю…

      – И что с того? – усмехнулась девушка, продолжая с усердием крутить ручку мясорубки.

      – А зачем ты к нему садилась?

      – Тебя не спросила! – с вызовом бросила сестра.

      Белла уложила пирожки на два противня и засунула их в заранее разогретую духовку большой плиты. Потом она проверила температуру на термометре, вытерла руки о кухонное полотенце и села напротив сестры. Та бросила на нее быстрый и недовольный взгляд.

      – Стелла, я серьезно… Зачем ты это делаешь? – тихо и грустно спросила Белла.

      – Что это?

      – Ты понимаешь, о чем я…

      – Слушай, сестренка! Давай вон лучше зелени впрок наруби, чего расселась? Переработала, что ли? Время – к обеду, сейчас народ пойдет, только успевай поворачиваться.

      Разговаривать с сестренкой Стелле, как видно, вовсе не хотелось. Она продолжала усердно крутить ручку мясорубки, подкладывая в жерло все новые куски мяса.

      – Ты это из-за Андрея, да? – все так же тихо спросила Белла.

      – Слушай, ты… Ты мне не поп, и я тебе исповедоваться не собираюсь! – довольно громко крикнула Стела. В голосе ее слышалось раздражение.

      – Ну, чего ты так? Я же только спросила… – виновато проговорила Белла.

      – А нечего и спрашивать! – снова крикнула сестра.

      В это время в кухню зашла Матрена