Пугало. Ужас из далекого детства. Сергей Саканский

понял, чем его озаботила его внешность: у магистра Збруева были большие оттопыренные уши, как у того водителя, который увез Анну.

      Несколько секунд мысль Горина металась, как бы тычась в закрытые двери… Нет, слишком нелепо: с чего бы это тем и другим должен оказаться один и тот же человек? Горин вдруг рассмеялся, замотав головой.

      Сидя в машине напротив салона Марины, он обдумывал план своих дальнейших действий. Он мог сейчас поехать к Петухову, а мог снова попытать удачи в телефонной книге. Еще в тот день, когда приходила Анна, он прямо в редакции сделал распечатку телефонов и адресов. Это была секретная милицейская база данных, диск продавался в любом компьютерном киоске и содержал сто шестнадцать абонентов с фамилией «Вихров». Из них Вихрова с инициалом «А.» значилась в шести позициях. Горин позвонил, прежде всего, по этим номерам, и даже нашел одну Анну, да только не ту. Телефон Анны Вихровой мог быть записан на ее мать или отца. Горин бегло прозвонил список, всюду спрашивая Анну, кое-где был кое-куда послан…

      Большинство телефонов не отвечало: уже начался дачный сезон. Можно было продолжить изыскания по еще не вычеркнутым номерам, но, кроме всего прочего, база данных была устаревшей: кого-то подключили к новым АТС, кто-то сменил квартиру, поэтому-то и продавался свободно этот секретный диск.

      В конце концов, Горин принял решение.

      Вот интересно, – думал он, выруливая на Ярославку, чтобы направить свой изрядно потрепанный «Каблук» в сторону платформы Лось. – Интересно, как сильно человек с годами меняется, да и меняется ли он вообще?

      Горин представил себе, что сейчас, разыскав это ателье, увидит там того же самого Сашку Петухова, которого встретил двадцать лет назад, на пороге дома колдуньи.

      Эта встреча навсегда связалась у Горина с ужасом, испытанным, наверное, впервые в его жизни… Точно! Никогда прежде ему не было страшно настолько, чтобы он потерял сознание.

      Ужас накапливался медленно, по деталям, выстраивался, будто паутина, создаваемая неутомимым крестовиком.

      Они втроем – Аня, Марина и Юра – перелезли через покосившийся забор и подошли к дому колдуньи. С виду дом был обычным для Старицы – серые бревна, тщательно врубленные друг в друга, щели с замшелой паклей… В высокой траве за домом нашлась подгнившая лестница, которую они приставили к стене, чтобы влезть в черное слуховое окно. Аня оцарапала коленку, когда они ползли по ржавой крыше, капелька крови отпечаталась на подоле ее платья.

      – Это знак, – серьезно сказала Марина. – Колдунья не хочет, чтобы мы лезли туда.

      – Чепуха! – возразил Юра, хотя ему тоже, с каждой пядью покоренной крыши, все меньше хотелось лезть в эту черную дыру.

      Но показать девчонкам, что он боится?

      – Чур, я первый! – сказал Юра и храбро закинул ногу в окно, причем, ему сразу ясно представилось, что кто-то гнусный, с корявыми руками, только и ждет там, на чердаке, чтобы схватить его за ногу.

      Внутри оказалось, что во всем мире сразу наступила кромешная ночь: трудно было поверить,