Гибрид. Для чтения вслух. Игорь Беляев

сестры. А мама у них была… Фон Россиус. Во! Какая фамилия!

      Она с настоящим царем вальс танцевала. Когда кончила школу для благородных девиц. И стала первой ученицей. А государь-император тут к ним на бал и примчался.

      У нас дома про это рассказывают. Только шепотом.

      После вальса с государем-императором бабушкина мама выскочила замуж. И нарожала детей! Больше, чем у нашей Дворничихи. Десять штук!

      А у моей мамы я один получился. Почему – не знаю. Ни тебе братика! Ни тебе сестрички!

      Бабушка говорит, что было бы всех полно. Если мы бы жили как раньше.

      Дядя Петя – раз! Тетя Надя – два! Дядя Ваня, у которого собака, – три!

      А еще… больше никого. Потому что, на наше горе, была война. А потом, на наше горе, – революция. И куда они все подевались? Никто не знает.

      Бабушка, тетя Надя, дядя Петя с дядей Ваней – они наполовину «Фонроссиусы», а наполовину Коняевы.

      Моя мама на четвертушку Коняева и на четвертушку «Фонроссиус».

      И я на целую восьмушку «Фонроссиус».

      Только про эту восьмушку никому говорить не надо.

      Когда мы с бабушкой приехали к Коняевым, чтобы поддержать семью, Коля и Шурка поднимали во дворе гирю.

      У тети Нади один сын Коля, а другой сын Шурка.

      И еще дочка – тетя Рита.

      Шурку я больше всех люблю. Бабушка говорит, что он – «не разбери-поймешь». То он шахматист великий, то он в музыку ударился.

      У Шурки такой слух вдруг открылся! Ну все прямо удивились. И моя мама стала с ним заниматься на рояле. Всю зиму он к нам шлялся и делал успехи.

      А у меня почему-то никаких талантов пока нет. И мама со мной заниматься не хочет. Я могу ей все нервы вымотать. Лучше меня отдать сразу в школу.

      Шурку в школу на старости лет никто не возьмет. Он все равно скоро пойдет в армию.

      – Ну-ка, подними!

      Это Шурка меня подначивает. А гиря такая, что ее с места не сдвинешь.

      – Не хулигань, – говорит моя бабушка, – живот надорвешь. И тебе, Шурка, как его называется, не советую. Пальцы беречь надо, если хочешь быть пианистом.

      – А я пианистом не стану. Я буду оркестром дирижировать.

      – Ну, тебя, как его называется, не разбери-поймешь. Семь пятниц на неделе.

      Но бабушка на Шурку не сердится. Она его тоже любит.

      Тетя Надя, как всегда, накормила нас вкусными щами, и мы узнали все наши семейные новости.

      А Шурка подарил мне свою коллекцию марок. Он уже так вырос, что собирать марки ему необязательно. А я скоро начну собирать, и альбом мне пригодится.

      Бабушка сказала:

      – Нечего делать такие дорогие подарки. Он еще мал.

      Это она про меня. Ладно-ладно, бабусенька!

      Потому что альбом – видите – сейчас таких не делают. Это до революции делали. Специально для марок.

      Но Шурка мне его все равно подарил. Теперь он будет приезжать не только к маме, но и ко мне. Учить собирать марки! Пока его не забрали в армию.

      Все-таки не зря мы поехали поддержать семью в такое время. Хотя тетя Надя уже давно не Коняева, а Васина. Потому что поженилась на дяде Саше.

      У меня ведь тоже папина фамилия. А папина фамилия получилась из-за какого-то