Тангейзер. Юрий Никитин

этими нехристями? Или ты собрался перейти в магометанскую веру?

      Рыцари загоготали, Тангейзер нахмурился.

      – Напротив, – сказал он, – я собирался выдернуть из нее и привести в христианскую одну невинную душу… А сейчас даже не знаю, что с нею. Может быть, ее вообще убили?.. Или увезли на другой конец их мира?

      Рыцари медленно пустили коней в сторону воинского лагеря, на Тангейзера поглядывали с сочувствием, только Константин подъехал вплотную и весело хлопнул по железному плечу.

      – Погрусти, погрусти… но не слишком, все-таки жизнь у нас впереди. Все будет, дорогой друг. И беды, и горести, и потери. Но и радости… возможно.

      А Карл сказал глубокомысленно:

      – У иудеев в их книгах сказано: берущий женщину в жены пусть проверит, кто ее братья.

      – Она была не иудейка, – ответил Тангейзер.

      – А-а-а-а, – протянул Карл еще глубокомысленнее, – ну тогда да, можно не проверять…

      Вальтер, не удержавшись, хихикнул, но, когда Тангейзер оглянулся, успел принять скорбный и очень серьезный вид.

      Ночью ему снилась Айша, он плакал и молил ее простить гибель ее братьев, а проснулся от рева труб по всему лагерю, что подняли от костров солдат, а теперь созывают последних из города.

      Солнце только-только поднялось над далекими горами, а первая колонна уже двинулась по остывшей за ночь дороге.

      Наемное сарацинское войско императора, прибывшее с ним из Палермо, теперь постоянно двигалось впереди, готовое как принять первыми бой, так и показать, что эти франки не те франки, а совсем другие франки, с этими можно не только дружить, но и хорошо дружить.

      Манфред появился только однажды, он время от времени проезжал вдоль колонны, зорко и придирчиво оглядывая армию на марше, а когда поравнялся с Тангейзером, сказал ему значительно:

      – Видишь долину?

      – Да, – ответил Тангейзер настороженно.

      – Это та самая, – сказал Манфред с почтением, – Саронская!

      Он умчался дальше, а Тангейзер, хоть и всего второй раз услышал это название, все равно попытался смотреть на эту долину с восторгом, почтением, как того требовалось, но что-то не получалось, перед глазами все равно стоит гордая и прекрасная Айша, все еще загадочная и непостижимая.

      За эту землю в течение многих тысяч лет сражались народы, овладевали ею, но приходили новые, неведомые, снова сражения, и снова захватчики становились хозяевами, но эпоха меняла эпоху, прежние народы рассыпались в пыль под натиском молодых и свирепых, пока наконец ее завоевали воины Иисуса Навина…

      Но и его царство не продержалось вечно. Эта долина знала и разгромивших иудеев эллинов, и римлян, и многие другие народы, пока не пришли самые молодые и яростные воины ислама, что огнем и мечом покорили эти земли и объявили своими.

      Он вздрогнул от удара по плечу, это огромный Карл, огромный, как башня из железа, поприветствовал его дружески и бесцеремонно.

      – Ты чего такой печальный?.. Ах да, прости, дружище…

      Тангейзер ответил тихо:

      – Куда ни посмотрю, она перед глазами.

      – Всякая любовь, – прогрохотал Карл сильным голосом, – счастливая, равно как