Кайсяку для незнакомца. Елена Чернова

вам жизнь. Но пусть поражение научит вас сдержанности, – и тихо добавила, забирая у оппонента пустые ножны: – Спи, Кэндзиро. Ты проснёшься через десять минут. Ты запомнишь только то, что произошло до слова «спи».

      Убрав, наконец, меч, Ольга нашла среди потрясённых зрителей Яманами и возвратила ему его катану, по обычаю держа её лезвием к себе и рукоятью налево, к правой руке собеседника:

      – У вас прекрасный клинок, Яманами-сан. Вы оказали мне большую честь, позволив им воспользоваться. Но я рада, что мне не пришлось обагрить его кровью.

      «Она настолько мне доверяет? – спросил себя тот, принимая оружие. – Если я выхвачу меч…»

      Ольга едва заметно улыбнулась.

      Помедлив, Яманами поклонился. К ней определённо стоило присмотреться получше.

      – Что вы с ним сделали, Серинова-сан? – Таками с недоверием смотрел на застывшую фигуру Тэруоки, похожую на повреждённую временем статую.

      – Он просто спит, – россиянка пожала плечами. – Скоро проснётся. Господа, я сочту за личную услугу, если вы проследите, чтобы до завтрашней тренировки ему не попало в руки ничего достаточно острого. Конечно, Тэруока-сан повёл себя как глупец, но он прекрасный воин, и я не хочу его гибели.

      – А что изменится завтра? – спросил человек в спортивном костюме. И, вдруг смутившись, представился: – Я – Нисимура Норио.

      – Завтра я решу эту проблему, Нисимура-сан. Или он начнёт думать, или возненавидит меня ещё больше, но в любом случае останется жить. А пока я намерена откланяться. Было большим счастьем познакомиться с вами вблизи. До встречи в додзё. – Ольга изящно поклонилась, повернулась ко всем спиной и безмятежно зашагала прочь.

      Никто не попытался остановить её.

      Тэруока Кэндзиро растерянно смотрел на свои пустые ладони.

      – О, ты очнулся! Мы уже начали беспокоиться. – Сакадзаки вздохнул с облегчением.

      – Где Серинова-сан?

      – Ушла. Мы не стали её задерживать.

      – Я… проиграл поединок. Она обезоружила меня. Меня… будто парализовало. Как ей удалось? И почему я до сих пор жив?

      – Хорошо, что всё обошлось. Зря мы это затеяли. – Яманами задумчиво смотрел в темноту.

      Гнев Тэруоки погас, оставив только опустошение. Вот истинные размеры его ничтожества. Сумасшедшая женщина-гайдзин растоптала его, даже не прикоснувшись. И в довершение унижения не стала убивать, не считая опасностью, стоящей внимания. «Я и впрямь опозорил Генкай-рю, – с усталой обречённостью подумал Тэруока. – Хаябуси-сэнсей совершенно прав, приняв её в школу. Так он проверил всех нас. И я не выдержал проверки».

      – Серинова-сан подарила мне жизнь, – ровно проговорил он. – Но я не нуждаюсь в её подарке. Сакадзаки-сан, можно ненадолго попросить у вас вакидзаси?

      Тот покачал головой.

      – Пожалуйста, обдумайте своё решение позже. Сейчас вы утомлены и расстроены, и не в состоянии рассуждать здраво. Такие вещи следует делать в надлежащее время, на трезвую голову, завершив все дела.

      – Я проиграл. Я вел себя недостойно. Я виноват