Хранитель Реки. Иосиф Гольман

готова потаскать картины.

      И, в общем-то, даже не обидно. По крайней мере, по двум причинам. Первая: если бы картины были реально тяжелыми, таскать их Наташке все же бы не пришлось. Их бы таскал Ефим, как в молодости, либо нанятые грузчики, как нынче. И вторая: Наташка ни на грош не верила в эту его очередную затею. Как и во многие другие раньше. Но ведь первая «Муха»-то улетела!

      К Ефиму подошел какой-то неизвестный ему мужчина неопределенного возраста, но здоровенный и «календарно» не старый. В руке он держал довольно большой пакет.

      Береславский таких не любил. Он вообще не любил пьяниц. Особенно молодых и совсем еще недавно здоровых. Просто ему слишком часто доводилось наблюдать, как люди за свое здоровье вынуждены были сражаться, а нездоровье – переносить, иногда стоически. А здесь – такое тупое разбазаривание природных ресурсов.

      Ефим ровно за то же не любил родное правительство, активно толкающее на продажу нефть и газ вместо того, чтобы реформами развивать собственную экономику. Но правительство далеко, а этот чмырь – рядом. И если совсем не отдать налоги правительству нельзя, то на просьбу помочь с выпивкой он уже был готов ответить отказом.

      Но мужик попросил не выпивку.

      – Картинами торгуем? – хрипло спросил он.

      – Да, – не желая вступать в беседу, кратко ответил Береславский.

      – Я тоже художник.

      «Был», – про себя подумал Ефим.

      – Купи картину, – не обратил внимания на молчание собеседника детина.

      «Все понятно», – со скукой подумал Береславский. А вслух сказал:

      – Я не покупаю. Я продаю.

      – Эту – купишь, – хрипло рассмеялся мужик. – Гарантирую.

      Вот теперь понятно. На рынке еще водились остатки прошлого рэкета. А этого Береславский не любил.

      – Ты меня заставишь? – тихо спросил он. Те, кто его знал долго, обязательно бы среагировали на тон. По крайней мере, Наташка, услышав, быстро пошла в их сторону. Своего мужа она видела разным.

      А детина не среагировал.

      – Точно купишь, – убежденно сказал он, придвигаясь еще ближе, чуть не вплотную.

      – Прайвеси, – безразлично сказал Ефим. Типа предупредил.

      – Чиво-о? – не понял мужик.

      – Вам лучше уйти, – объяснила подоспевшая Наташка. – Определенно, лучше уйти!

      Сама она старалась встать между мужем и его предполагаемой целью. Скандалы ей были точно не нужны. Всегда можно разойтись тихо, миром. Если, конечно, не быть таким упертым, как ее муж, когда ему почему-то казалось, что его унижают.

      – Вы меня не так поняли, – враз протрезвел мужик. – Посмотрите хоть картину!

      Наташка, разряжая ситуацию, помогла ему достать полотно на подрамнике.

      На улице уже стемнело, поэтому подошли к открытым задним дверям «Патрола», в салоне которого горели лампы.

      – Ого! – вырвалось у Наташки. Не надо было быть экспертом, чтобы понять, что и работа очень старая, и мастер отменный.

      – Тысяча рублей! – объявил цену алкаш.

      – Где