Космическая опера. Джек Вэнс

признаки… ну, скажем, понимания того, что они слышали – или как-нибудь реагировали эмоционально?»

      Бикель рассмеялся: «Скажем так: тонкости полифонической структуры „Бранденбургских концертов“ они, конечно, пропустили мимо ушей. Но они слушали Баха с не менее напряженным вниманием, чем сюиту из „Щелкунчика“ – так что, по меньшей мере, их невозможно обвинить в поверхностности».

      Леди Изабель нахмурилась: «Не уверена в том, что я полностью вас понимаю. Вы признаёте, таким образом, универсальность музыкального самовыражения?»

      «Ээ… в некоторой степени, если удовлетворяются определенные условия. Музыка есть средство общения – чисто эмоционального общения, в случае инструментальной музыки – а в процессе любого общения подразумевается согласование смысловой символики, в том числе значений звуковых символов и их последовательностей в различных контекстах. Вы понимаете, о чем я говорю?»

      «Разумеется! – отрезала леди Изабель. – Надо полагать, я не могла бы выполнять функции секретаря-казначея Лиги оперных театров, если бы ничего не понимала в музыке».

      «В самом деле! Я не имел представления о вашей – как бы это выразиться? – почти профессиональной квалификации».

      Леди Изабель ограничилась сухим кивком.

      Бикель продолжал: «Хотел бы подчеркнуть следующее обстоятельство. Музыкальная символика одновременно проста и сложна. Медленные, тихие ритмичные звуки оказывают успокаивающее действие практически на любого слушателя. Сходным образом, пассажи резких стаккато, исполняемые на трубе, производят возбуждающий эффект. Такова абстрактная символика на самом примитивном, инстинктивном уровне. Когда мы рассматриваем, однако, аккорды, последовательности аккордов, тональные модуляции и мелодическую структуру, мы имеем дело с построениями, символическое значение которых в гораздо большей степени определяется условностями. Даже в контекстах различных музыкальных традиций Земли таким сложным звуковым символам может придаваться различное условное значение. Конечно, мы могли бы строить предположения относительно конвергенции музыкальной символики тех или иных галактических цивилизаций. Вполне возможно, что процессы формирования культурных норм или параллельного развития… – кто-то рассмеялся, и музыковед укоризненно поднял руку. – Не следует сразу сбрасывать со счетов культурный параллелизм! Диатоническая гамма – не каприз природы и не случайное изобретение! Она основана на фундаментальных гармонических соотношениях, общих для всех физических явлений. Начните с любой случайно выбранной ноты. Например, сделаем ноту „до“ нашей исходной частотой колебаний и назовем ее „тоникой“. Любой ребенок слышит, что между этим звуком и нотой „до“ на октаву выше или ниже существует безошибочно распознаваемое согласие, консонанс. Почему? Потому что октава соответствует соотношению частот 2:1. Почти таким же приятным