Походы и кони. С. И. Мамонтов

полон солдат, которые пристают к офицерам. Вы мне скажите, что вам нужно, и я принесу вам сюда… Значит, револьвер. Какой системы? Патроны?

      Он продал мне револьвер, хлеба, колбасы, сала, муки. Доставил меня и мой чемодан на вокзал, втиснул в переполненный вагон. У него всюду были связи и свои люди.

      – Вот, – сказал он улыбаясь, – а вы говорили, что ни в чем не нуждаетесь.

      – Я был неправ. Без вас я едва ли смог бы уехать. Спасибо вам.

      – Счастливого пути.

      В Москву

      Ночью поезд пришел в Шепетовку, узловую станцию. Дальше он не шел. Я вылез из вагона, не зная что мне делать. Вдали вокзал шумел от массы народа. Проходил железнодорожный служащий.

      – Скажите, как я мог бы добраться до Москвы?

      – Вам везет. Вот этот состав идет прямо в Москву и вскоре отойдет… Не ходите на вокзал, там полно солдатни.

      Я влез в темную теплушку. Нары были заняты, но место было. Я сел на доску-скамью перед печкой, спиной к двери. Действительно, поезд вскоре тронулся. Через карман шинели, который я прорезал, я положил руку на револьвер в кармане штанов и заснул в сидячем положении.

      Когда я проснулся, был день. Я приоткрыл глаза и тотчас же их опять закрыл, делая вид, что сплю. Нащупал револьвер в кармане. Только бы он не зацепился, когда буду его вытаскивать.

      Вокруг меня стояли солдаты и возбужденно обсуждали мою персону.

      – Конечно, это офицер. Посмотрите на кожаный чемодан и штаны с кантом.

      А я-то думал, что, сняв погоны, кокарду и шпоры, я сделался неузнаваемым.

      Голоса становились все возбужденнее. Я подумал: «Дверь приоткрыта, и поезд идет, видимо, медленно. Если до того дойдет, то я стреляю и выпрыгиваю из поезда. Главное, чтобы курок не зацепился».

      Но был один голос примиряющий.

      – Вы же видите, что он артиллерист (черные петлицы). Артиллеристы все походят на офицеров… Чего вы к нему пристали? Подумали бы лучше об украинцах, которые грабят поезда, идущие в Москву, под предлогом, что ищут оружие.

      Это отвлекло от меня внимание и стали горячо обсуждать украинский вопрос. Постепенно страсти как будто улеглись, и я счел возможным проснуться.

      Чтобы не участвовать в разговорах и не выдать моим выговором своего буржуазного происхождения, я сел в раскрытых дверях товарного вагона, ноги наружу. Какой-то солдат оперся о притолоку надо мной. Он сделал несколько общих замечаний о погоде и вдруг тихо спросил:

      – Вы офицер?

      Я на него посмотрел, секунду поколебался:

      – Да.

      – Я тоже. Но вы плохо замаскировались. Не выходите из вагона. Они постепенно к вам привыкнут. Если вам что-нибудь понадобится, вон в углу, тот, который на нас смотрит, это мой денщик, – обращайтесь к нему, но не ко мне. Я больше с вами говорить не буду. – И он ушел и лег на нары.

      «А, – подумал я. – У меня тут есть союзники. Это утешительно. Значит, это он отвлек от меня внимание солдат».

      Вскоре все же закамуфлированный офицер перешел в другой вагон. Вероятно, испугался своей откровенности.

      Путешествие