Две тысячи журавлей. Елена Юрьевна Свительская

забыла?

      С трудом выдохнула:

      – Ч-ч-т-т-т-о-о?

      – Ты просила Будду спасти мою душу, – его улыбка стала шире.

      А ему-то кто рассказал?

      – Мне мой знакомый дух сообщил: он в Киото живёт, – пояснил демон. – Я тогда чуть не лопнул со смеху, – они подался вперёд, ко мне поближе – я невольно отпрянула назад. – А тебе это не кажется смешным, малышка? Молиться о спасении они – это так же нелепо, как молиться, чтобы у пламени исчез его жар!

      – Как же иначе мне отблагодарить вас?

      – О, есть много способов, – фыркнул демон. – Ты же выбрала самый странный, девочка.

      Неуверенно ответила:

      – Это самый лучший.

      – Ну, может, ты и в самом деле желала блага для они: ты ещё достаточно чиста для того, чтобы желать кому-то чего-то доброго, – голос его потеплел. – Но мне совсем не хочется, чтобы мою душу спасали. Даже если это возможно. Меня не прельщает мысль попасть в рай после смерти. Собственно, жизнью моё существование сложно назвать, точнее выразиться, что я уже умер. Поэтому незачем молиться обо мне, девочка. Молись-ка ты лучше о себе.

      Возмущённо вскричала:

      – Но вы меня спасали уже дважды!

      Его лапа превратилась в человеческую руку мгновенно, закрыла мне рот: его кожа была на ощупь как человеческая, но неестественно прохладна.

      – Не кричи: тебе полуночные беседы с они добра не принесут и сами по себе, – короткая усмешка. – А уж людям знать о них не стоит. Тот-то ничего не расскажет, он трус.

      Зрачки его сузились, став как две тонкие нити.

      – Словом, я предупредил, а дальше делай, что хочешь, – холодно произнёс демон, глаза его стали светить тускло-тускло, отчего комната вокруг нас растаяла во мраке, осталось лишь маленькое, плохо освещённое пространство вокруг нас.

      – А вы… – начала я и смущённо замолкла.

      Правильно ли говорить они такое?

      – Что я? – его зрачки немного расширились, алые глаза засветились ярче.

      – Вы, похоже… похоже, вы… вы… вы кажетесь добрым и заботливым… – выпалила и смущённо потупилась.

      – Обманывать людей – это блаженство! – его голос зазвучал едва слышно. – Особое удовольствие для тех, в ком горит адский огонь – это испортить чистую человеческую душу, запачкать её пороками, совратить, разбить вдребезги своей жестокостью или заразить той темнотой, которая живёт в нас.

      – И… – мой голос дрогнул. – И вы так спокойно об этом говорите?

      – Так я могу вкрасться тебе в доверие – и заполучить тебя, – тихий смех. – Неужели, ты даже не задумывалась, каким лакомым кусочком являешься для меня?

      – Почему вы меня спасаете, если моя гибель вам столь желанна?

      – Спасти, чтоб жестоко погубить, растоптать твои жизнь и душу – нет ничего слаще, – мечтательная улыбка.

      Рванулась в сторону. Они схватил моё запястье, произнёс громко и отчётливо:

      – Няня Аой, которой ты доверяешь больше, чем родному отцу, продала тебя. Этот трус заплатил ей деньги, чтобы она незаметно