Адмирал Ушаков. Леонтий Раковский

потешались товарищи.

      Веленбаков не обижался – смеялся вместе со всеми.

      – Э, к черту! Как ни отвечал, а уже – мичман! – махнул он рукой. – Кончились навсегда эти противные генеалогия, риторика, геральдика и прочие шляхетские науки! Завтра – белый мундир. Каково-то сшили? Вроде тесноват в плечах оказывался. Зато нижняя амуниция – как следует: чулки шелковые и на ботинках пряжки чистого серебра. А у тебя, Федя, – обратился он к Ушакову, – всё будут те же выростковой кожи сапоги?

      – У его отца всего девятнадцать душ, не то что у тебя, – ответил за друга такой же мелкопоместный, небогатый Паша Пустошкин.

      – Это верно: у меня одного больше крепостных, чем у вас обоих!

      – Значит, завтра производство. Придется явиться и благодарить по начальству?

      – Так и быть: поблагодарим уж в последний раз!

      – Напудримся, косичку заплетем, – с удовольствием сказал щеголеватый Гаврюша Голенкин.

      – Куда-то назначат в плавание? – подумал вслух Федя Калугин.

      – Ну, тебе-то что? Ты у нас – первый ученик. Ведь у тебя ни одной отметки «малопорядочно», а все – «исправно», и поведения ты нарочитого, не то что мы, грешные, – сказал Веленбаков.

      – А назначат как обычно: до Архангельска и обратно.

      – Эх, скорее бы в море! – вырвалось у Ушакова.

      – Как до моря дошли, так и Ушаков заговорил!

      – И в кого ты, Федюша, у нас такой зейман[9]? – сказал Селевин. – Где у вас там, в Тамбовской, моря? Лес как море, это верно!

      – А в селе Измайлове, где царь Петр нашел ботик, – большое море? А князь Игорь откуда ходил на Царьград, забыл? – иронически спросил Ушаков. – Русские люди исстари любили корабль! Вспомните хоть бы и Ваську Буслаева с товарищами:

      Походили они на червлен корабль,

      Подымали тонкие паруса полотняные,

      Побежали по озеру Ильменю…

      V

      В слякотный ноябрьский день 1768 года притащился в Петербург на подводе из Ранбова, как называли моряки Ораниенбаум, мичман Федор Ушаков.

      Два с лишним года он проплавал в Балтийском и Белом морях и вот снова ступил на землю. Ушаков получил перевод на Дон.

      Русский народ решил отвоевать свои исконные земли на берегах Черного моря, укрепить и обезопасить южные границы государства от набегов турок и крымских татар.

      Россия возрождала флот, захиревший после смерти Петра Великого.

      Сухопутная армия была на юге готова, а флота у России недоставало.

      Стремление России усилить свое положение на юге не нравилось Англии, Франции и другим европейским государствам. В 1768 году они вынудили турок объявить России войну.

      Турция обладала на Черном море сильным флотом. Она в течение нескольких веков чувствовала себя здесь господином положения.

      Воевать с Турцией на Черноморском побережье без флота было бы русским очень трудно. Оправдывались знаменитые слова Петра Первого: «Всякий Потентат, который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а который и флот имеет,

9

Зейман – моряк.